Джуди Шредер стабильно жила на пенсии в благополучном районе Флориды. Но во время пандемии ее многоквартирный дом был продан новому владельцу, и она потеряла работу на полставки в семейном винном магазине. За этим последовало быстрое скатывание к бездомности.
Столкнувшись с повышением арендной платы на более чем 500 долларов в месяц, Шредер, у которой были небольшие сбережения и она жила от месяца к месяцу на социальное пособие, вынуждена была выселиться и начать кочевать по друзьям и знакомым. Она звонила сотням арендодателей в Нейплсе и юго-западной Флориде, но не смогла найти доступное жилье. Она подала заявку на субсидию на жилье для малоимущих и стала рассматривать свой автомобиль Pontiac Grand Am 2004 года как последний приют. «Я никогда не думала, что в 71 год я окажусь в такой ситуации», — сказала она.
Поколение «бэби-бумеров», которое внесло значительный вклад в общество, теперь оказывает существенное влияние на проблему бездомности. Рост числа пожилых людей, живущих на улицах или в приютах, увеличивает сложности и расходы для больниц и других служб кризисной помощи. Гуманитарная проблема становится кризисом в области государственной политики, расходы на решение которой оплачивают налогоплательщики.
Пожилые люди в США становятся все более бездомными отчасти потому, что поколение бэби-бумеров, которое с 1980-х годов составляло большую часть бездомного населения, уже состарилось.
Однако основной фактор бездомности — это высокая стоимость жилья. Особенно тяжело безработным пожилым людям, которые живут на социальное обеспечение. Недорогие центры по уходу за престарелыми, которые так и не были построены в достаточном количестве для обслуживания многочисленного поколения «бэби-бума», закрываются из-за нехватки персонала и финансовых проблем.
«Такое количество бездомных среди пожилых людей мы не видели со времен Великой депрессии», — говорит Деннис Калхейн, профессор социальной политики Пенсильванского университета и исследователь, специализирующийся на проблемах бездомности и жилья.
В 2007 году люди в возрасте 51 года и старше составляли 16,5% людей, оказавшихся в приютах, а в 2017 году — 23%, т.е. рост был более резким, чем рост общей численности пожилых людей в тот период. Примерно в том же году федеральное правительство изменило способ отслеживания данных, но рост продолжился. Согласно федеральным данным, в 2018 году люди в возрасте 55 лет и старше составляли 16,3% бездомных, а в 2021 году — 19,8%.
В таких мегаполисах, как Майами, Денвер и Колумбус, штат Огайо, был зафиксирован резкий рост числа бездомных среди пожилых людей, что, по мнению многих экспертов, свидетельствует о нарастающем «серебряном цунами».
По словам сотрудников приютов, стареющее население создает нагрузку на приюты, не приспособленные для размещения инвалидных колясок или людей, не способных забраться на верхние койки. Калхейн и другие ученые подсчитали, что к 2030 году расходы на здравоохранение и содержание приютов в Нью-Йорке вырастут примерно втрое по сравнению с 2011 годом, а в Лос-Анджелесе — на 67%. Пожилые бездомные, как правило, имеющие более слабое здоровье, будут обращаться в отделения неотложной помощи, госпитализироваться или оставаться в домах престарелых.
Нехватка жилья в США, вызванная такими факторами, как обвал рынка недвижимости в 2008 году и ограничения на строительство, в частности запрет на многоквартирное жилье, способствовала росту арендной платы. Пандемия еще больше сузила предложение, поскольку городские жители переезжали, пользуясь низкими на тот момент ипотечными ставками. Перебои в цепочке поставок также препятствовали строительству.
По данным Zillow, в июле в Неаполе типичная аренда жилья стоила $2833, а средняя выплата по программе Social Security для пенсионеров $1791.
«Стоит только сломаться машине, кому-то опоздать на работу или заболеть, как сразу же возникает риск остаться без крова», — говорит Дон Андерсон, президент Коалиции за ликвидацию бездомности во Флориде.
В 2021 году Шредер переехала к другу, который ослеп, и в обмен на арендную плату выполняла функции сиделки для него и его сына, страдающего психическими заболеваниями. У Шредер нет детей, и, по ее словам, ее муж умер от рака в 1990-х годах.
В сентябре 2022 года ураган «Ян» обрушился на западное побережье Флориды, затопив дом, в котором она жила. Ее друг и сын переехали к родственникам. Шредер недолго пожила у другого друга, а затем вернулась в затопленный дом и две недели спала на матрасе, пока не заболела пневмонией. По совету знакомого она переехала в небольшую квартиру к женщине, которая, по ее словам, оказалась тревожной и эмоционально нестабильной.
Шредер каждый день проводила в поисках жилья. Она подала заявление и получила одобрение на получение ваучера на жилье по программе «Section 8», в соответствии с которым она должна платить около 30% своего дохода за аренду жилья, а остальное покрывается федеральной субсидией, но не смогла найти свободное место.
В начале этого года Шредер переехала в дом другой подруги. Эта подруга умерла вскоре после переезда Шредер и завещала дом женщине, которая постоянно намекала Шредер, что ей нужно найти другое место для проживания. Два месяца она спала на кушетке на застекленном заднем крыльце дома. В конце концов, Шредер выгнали.
В июне она переехала к другому другу, который сказал, что может приютить ее на 10 дней, а затем в двухкомнатную квартиру третьего друга, где она спала на надувном матрасе. К этому моменту она уже несколько раз переезжала за девять месяцев после урагана и была в отчаянии.
В конце августа Шредер наконец-то нашла квартиру — чистую, но обветшалую, с покрашенными цементными стенами и серым полом в крапинку. Квартира находится в сельской местности к северо-востоку от Неаполя. В день переезда она разрыдалась от радости и облегчения.
Теперь Джуди платит 30% своего дохода от социального обеспечения за аренду, а остальное покрывает федеральная субсидия по программе Section 8.
«Я больше не буду переезжать», — сказала она. «Я не могу даже думать об этом... Я буду здесь до тех пор, пока Господь не захочет меня забрать».
