Из цикла «Информационная война. Механизм»
(Окончание. Начало в №№29-30)
Не открывай дверь, которую ты не в силах закрыть
Арабская поговорка
В последнее время прослеживается тенденция стирания границ между состоянием мира и войны.
Войны уже не объявляют, а начавшиеся идут не по шаблону, к которым привыкли.
При этом конфликты нового типа сравнимы по последствиям с войной
Валерий Герасимов
Начальник Генерального штаба Вооружённых Сил. РФ
«Горячие точки» вблизи наших границ» «Взгляд» 26 января 2013 г.
События последних недель — блокирование Россией резолюций Совета Безопасности ООН о геноциде в Сребренице и о создании трибунала по теракту против рейса МН17, кампания по выходу из системы международного права (ст. «Бастрыкин предложил избавить Конституцию от норм международного права» В. Гордеев РБК 23.07.2015 г.), законопроект о преследованиях за «антироссийскую пропаганду», предусматривающий до десяти лет лишения свободы, возвращающий к Ст. 70 УК РСФСР (см. ст. «Репрессии без праздников и выходных» А. Подрабинека Институт современной России 31.07. 2015 г.), признание «нежелательной организацией» Американской НКО «Национальный фонд в поддержку демократии» (National Endowment for Democracy, NED), уголовная ответственность за сотрудничество с ним — до шести лет тюрьмы, Ст. 284 УК РФ — знаменуют, новый этап асимметричной войны, выражаясь языком политических публицистов, в котором нет ровно ничего неожиданного.
Путинская Россия подпадает буквально под все определения государственного терроризма Женевской декларации «The Geneva Declaration on Terrorism» 1987 г., начиная с первого: «Практики полицейского государства, направленные против своих граждан: наблюдение, разгон собраний, контроль за новостями, избиения, пытки, ложные аресты, массовые аресты, фальсифицированные обвинения, показательные суды, убийства», а потом, технология lawfare (ст. «4GW – Технология войн XXI века» С. Киреев, А. Костюхин Мир и политика 26.12.2012 г.) буквальный перевод: «юридическая война», но скорее «злонамеренное юридическое манипулирование», — одна из форм асимметричной войны, «незаконное использование норм внутреннего и международного права в целях нанесения ущерба оппоненту; завоевание симпатий мирового общественного мнения в рамках PR-кампаний; финансовое истощение противника и его изматывание путем всяческого затягивания различных юридических процедур; выход за рамки общепринятых международных правовых норм и использование вместо них региональных или корпоративных правовых норм в целях легализации тех или иных агрессивных действий» — диалог не подразумевает.
Посему сценарий развития событий, сообразно которому Россия прекращает запрещенные военные действия «слабой стороны», следует собственной Конституции, Конвенциям ООН и резолюциям Генеральной ассамблеи ООН, не подлежит обсуждению. Об уголовной ответственности за публичные призывы к развязыванию агрессивной войны (Ст. 354 УК РФ), за публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или за публичное оправдание терроризма (Ст. 205.2 УК РФ) можно не вспоминать.
Россия более не конституционное государство. И значит это, асимметрия с ней в войне 4GW не преодолима конвенциональным путем, прямо скажем, исключена. Можно не рассматривать вариант симметричного информационного присутствия, паритета в вещании на Россию и Россией. И Западу нет надобности в «мощной собственной версии», выявлении российской тактики, прогнозировании наступлении (опережений обычной лжи, очередного вброса и т.д., рекомендации Бена Ниммо), поскольку нет нужды дискутировать с Россией ее или собственную политику и ценности — голой правды, исторической и недавнего времени, хватит за глаза. И вероятно, дело не ограничится разоблачением поддерживаемых Кремлем коммуникационных сетей, т.е. симметричными действиями.
Асимметричные войны ведутся десятилетиями. Но хотя 4GW прописана в военных доктринах, термин «асимметричный конфликт», введенный Э. Макком в 1975 г., «не является выверенным и общепринятым» (Л.С. Дериглазова), а эксперты в области международного права пытаются разработать концептуальную модель асимметричных войн — и изучают вопрос, в какой степени существующее гуманитарное право применимо к новым асимметричным конфликтам (подробно в ст. «Асимметричная война и понятие вооруженного конфликта — попытка разработать концептуальную модель» А. Паулюса, М. Вашакмадзе[1] Журнал Международного Красного Креста, том 91, номер 873, март 2009 г).
Таким образом, Западом могут рассматриваться варианты: а) стены — «Железного занавеса» или политики a la «суверенная демократия» Владислава Суркова, в исторической интерпретации, информационного суверенитета, обозначенного Л. Кравчуком в законе Украины, израильского разделительного барьера в информационной сфере, снизившего на порядки уровень угрозы от палестинских террористов; б) положения, взятого мной из теории «кротовых нор» о пространстве-времени, окнах Овертона, когда «каждый вариант развития событий уже существует, и изменение прошлого просто отправляет путешественника на другую мировую линию (в другую вселенную), соответствующую данному развитию событий» (см. мою статью «Кротовая нора.» № 46 26.12.2014 г.): Россия, возвращаясь к периоду 1917-1940 гг., возвращает США туда же. Симметрия в таком разе будет достижима элементарно, по формуле Брентли Вомака[2], когда «равенство или симметричность в международных отношениях можно скорее обозначить как способность сторон действовать тождественно в отношении друг друга», как ситуацию, когда «то, что А может сделать в отношении Б, Б может, в свою очередь, сделать в отношении А». Как это может выглядеть на практике?
США располагают колоссальным опытом борьбы с «красной заразой», практиками и законами: это Акт о подрывной деятельности 1918 г. к Закону о шпионаже 1917 г., запрещающий «произносить, печатать, писать или публиковать любые нелояльные, непристойные, оскорбительные или грубые сочинения» о конституции, правительстве и вооружённых силах США», и Акт Смита, и рейды Палмера, и процессы против диссидентов, и Комиссия по внутренней безопасности (Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности) Конгресса США, созданная в 1934 году для борьбы с «подрывной и антиамериканской пропагандой», и Акт об иммиграции и гражданстве 1952 г., именуемый законом Уолтера-Маккарена, предписывающий при натурализации «преданность Конституции США, лояльное отношение к существующему строю и процветанию США», и длинный список оснований лишения гражданства США («возможностей его принудительного прекращения») и «советский ковчег» или пароход «Бьюфорд», которым в декабре 1919 г. были отправлены в Советскую Россию 249 человек, включая известных радикальных активистов; та же судьба после закрытия всех отделений Фонда «Русского мира» и аналогичных центров, вещания Russia Today в США, вполне может ожидать славно устроившиеся семьи людей путинского окружения, Соловьевых, Габриелянов, которых belle patrie (красивая родина – фр.) встретит, конечно же, распростертыми объятиями, как умеет одна она.
Все это, не разрывая дипломатических отношений, без объявления войны, без прелиминарий и проявлений политической чувствительности: «обеспокоенностей», «озабоченностей», «сожалений», вздохов и хлопанья крыл. Сложно прогнозировать, как долго это продлится. Людям честным, любящим Россию, мечтающим видеть ее светской, доброжелательной, процветающей страной, уважаемой и восхищающей мир, я хочу пожелать одного - мужества.
[1] Доктор Андреас Паулюс — профессор публичного и международного права и содиректор Института международного и европейского права в Университете Гёттингена. Доктор Миндиа Вашакмадзе занимает должность научного сотрудника им. Макса Вебера в Институте Европейского университета в г. Флоренция.
[2] Brantly Womack is Professor of Foreign Affairs at the University of Virginia, and has been named an honorary professor at Jilin University in Changchun and East China Normal University in Shanghai.
