Рекордно высокая за последние десять лет доля сожалеющих о распаде СССР – важный показатель реального отношения россиян к происходящему в России. Две трети россиян хотели бы жить в стране, которой не существует уже почти треть века и не будет больше никогда.
Традиционный опрос «Левада-центра» об отношении россиян к распаду СССР в самом конце 2018 года показал вспышку ностальгии в обществе по Союзу. Доля «сожалеющих» в 2,5 раза превысила долю тех, кто не скорбит по советским временам (66% против 25%). При этом доля ностальгирующих по СССР – 66%, ровно две трети опрошенных — оказалась самой высокой с декабря 2004 года. Тогда их было 68%. Абсолютный рекорд за все годы подобных опросов, а проводятся они с 1992 года, был установлен в 2000-м: в первый год президентства Путина о распаде СССР сожалели 75% респондентов.
Очевидно, что никто из жителей России младше 35 лет не мог иметь личного сознательного отношения к жизни в СССР. Однако сейчас лишь в одной возрастной группе — от 18 до 24 лет, то есть среди рожденных уже после распада Союза, в 1994-2000 годах — сожалеющих о распаде СССР меньше, чем поклонников «прошлого» варианта нашей страны.
Выходит, о Союзе сожалеют и многие из тех, кто вообще не жил в этой стране.
Очень важно, что в самой формулировке главного вопроса «Левада-центр» использует именно слово «распад» СССР, а не «развал». Разница принципиальная. Многие в нашей стране и в политической элите до сих пор глубоко ошибочно полагают, что Союз именно «развалили» извне, не считают его «распад» следствием объективных внутренних процессов — предельно неэффективной социалистической плановой экономики и гибельной гонки вооружений.
Но все же почему о распаде СССР спустя 28 лет после этого события сожалеют две трети россиян, в том числе относительно молодых, не изведавших прелестей советской жизни? Не познавших дефицита туалетной бумаги (тут нас сильно выручали советские газеты). Не заставших физической невозможности купить нормальную еду, одежду и обувь. Не пережившие сталинских репрессий. Не видевшие голода или беспросветной нищеты, воспроизводившейся из поколения в поколения. Впрочем, что такое беспросветная нищета, миллионы россиян знают не понаслышке и сейчас.
Сам «Левада-центр» предлагает людям свои варианты ответов на вопрос о причинах тоски по «совку». Россияне из этих вариантов основными назвали «разрушение единого экономического пространства» и «потерю чувства принадлежности к великой державе». Собственно, попытки властей эксплуатировать эту «принадлежность к великой в державе» и есть суть политики России последних лет. Пусть люди становятся беднее, зато страна «опять великая». А величие по этой логике определяется наличием ракет, которые могут «всех убить», и способностью более или менее безнаказанно бряцать оружием за тридевять земель.
Мне главными причинами крокодиловых слез россиян по СССР видятся две другие причины — при всей очевидной готовности большинства россиян искренне гордиться танками, ракетами и нашим экспортом страха.
Во-первых, россияне сожалеют о распаде Союза из-за жгучего запроса на справедливость. По всем опросам, россияне по-прежнему не верят в то, что справедливость невозможна в принципе. Для нас это главная ценность.
Мы очень болезненно реагируем на показную роскошь чиновников и бизнесменов на фоне обнищания большинства населения. При этом, что показательно, коррупция или воровство во власти не считается у наших людей каким-то смертным грехом, основанием для немедленной отставки и тем более конца политической карьеры чиновника любого ранга. Мы привыкли жить в парадигме «там (в этом месте следует движение указательного пальца вверх) воруют все».
При этом в обществе по-прежнему живуч миф об СССР как о стране равенства и социальной справедливости. Мол, даже если люди жили там плохо, то все равно более или менее одинаково плохо. Чиновники роскошь напоказ не выставляли и вроде как не воровали. Легального бизнеса — за исключением последних лет горбачевской перестройки — не было вовсе. Официальная идеология прямо говорила о вреде мещанства и накопительства, о примате высших, нематериальных ценностей, а слово «карьерист» было стойким ругательством. У советских чиновников не было счетов за границей и они не выставляли роскошь напоказ.
Тем не менее по факту социальное расслоение и неравенство в СССР тоже было колоссальным. А по поводу нестяжательства советских руководителей лично у меня есть любимая история про первого секретаря Ташкентского горкома КПСС, у которого при аресте во дворе дома нашли… его собственную пятиметровую статую из чистого золота.
Вторая важнейшая причина роста числа ностальгирующих по Союзу — запрос людей на светлое или хотя бы просто на ясно артикулированное будущее.
Вот встали мы с колен — и что дальше? Куда идти-то будем?
Светлое будущее было важнейшей частью, краеугольным камнем советской идеологии — в виде официально заявленной цели построить коммунизм. Даже конкретные сроки окончания «строительных работ» назывались — в районе 1980 года. При этом советские люди в большинстве своем воспринимали свою страну как самую справедливую и самую передовую. Устремленную в окончательное и единственно правильное будущее. Как светоч, как маяк всего человечества, освещающий ему путь к истине.
Сейчас привычка заставших СССР людей к постоянному образу светлого будущего на горизонте (независимо от нулевых результатов построения этого будущего) накладывается на образ светлого прошлого, активно культивируемый российской властью. Она пытается описывать историю России как череду бесконечных триумфов и побед. А себя мнит наследницей этих побед, возрождающей былую мощь страны.
Вот и получается, что на фоне достаточно беспросветного настоящего — самые разные опросы фиксируют рекордный уровень пессимизма граждан относительно личных экономических перспектив и экономических перспектив страны — все больше россиян мечтают о стране «светлого прошлого», в которой все дружно строили «светлое будущее». Все было ясно и предсказуемо. Не было «богатых и бедных».
Как ни крути, рост ностальгии по СССР маркирует разочарование людей в сегодняшнем состоянии России. Сомнения по поводу ее перспектив в обозримом историческом времени. В России стали гораздо доступнее потребительские блага и исчез пресловутый советский дефицит — но многие люди не в состоянии воспользоваться этими благами из-за бедности. В СССР судили за тунеядство, но сейчас миллионы людей без работы не по своей воле. Россияне получили возможность (и пока ее не закрыли, хотя опасения закрадываются) свободно ездить по миру. Но три четверти наших соотечественников никогда не были за границей, ибо просто не на что.
Вот нам и остается верить в великую сказку о великой утраченной стране. Она действительно одержала победу в самой страшной войне в истории человечества. Первой полетела в космос. Ее действительно уважали и боялись – правда, не всегда можно было отделить страх от уважения.
Вдаваться в подробности, докапываться до истины — это так скучно и хлопотно. Думать о том, почему такая великая страна вдруг распалась в три дня без войны, эпидемий, даже не в разгар мирового экономического кризиса, как-то не хочется. Хочется просто верить в светлое прошлое, когда не очень-то верится в светлое будущее.
Семен Новопрудский
