Все больше и больше Обама походит на пассивного наблюдателя событий, который считает критику чем-то поверхностным. Нехорошая комбинация.
«Часть этой работы – театр, который она из себя представляет. Часть этого, вы понимаете, «как у вас дела, хорошо», как бы это сказать - не всегда выходит у меня непринужденно», - сказал президент Барак Обама на встрече с прессой в конце прошлой недели.
Некоторые президенты, возможно, получили бы немного сочувствия и понимания, заявив, что «театр» его кабинета не дается ему сам по себе. Джеральд Форд, Джимми Картер, Линдон Джонсон, может быть, даже Ричард Никсон, которому пришлось нанять профессиональных пиарщиков для управления Белым домом. Но Барак Обама?
Тот Обама, который, будучи кандидатом, выступил перед 200,000 аудиторией у берлинских Бранденбургских ворот? Der Spiegel поместила эту новость под заголовком: «Люди всего мира, посмотрите на меня». Тот же кандидат, который во время своей речи на открытом воздухе в Денвере в окружении колонн, посмеялся над их сходством с древнегреческими храмами, где, по иронии судьбы, греки исполняли созданную ими новую художественную форму драматического представления.
Зачем это притворство? Обама к 40 годам написал две автобиографии и хорошо осведомлен о роли, которую мастерство политического театра сыграло в его быстром восхождении к Белому дому. Как сказала Валери Джарретт о речи Обамы на Демократической конвенции 2004 года: «Она изменила его жизнь».
«Я не очень хорош в театре» - намеренная, пусть и неудавшаяся, попытка назвать критицизм поверхностным и достойным лишь театральных критиков, а не серьезных мыслителей. Это принципиально снисходительное отношение, но, как и большинство непродуманных нападок, только служит обоснованию критики.
Демократические сторонники президента обеспокоены и восприятием, и реальностью руководства президента. «Слишком пассивный», - говорит сенатор Дайан Файнстайн. В интервью на «Встрече с прессой» он снова возразил, что не говорил именно об ИГИШ, когда в январе 2014 съязвил: «Я думаю, что аналогия тут проста: если начинающая команда наденет форму «Лейкерс», это не сделает из них Коби Брайантов». Как указывает «проверяльщик фактов» Washington Post, Гленн Кесслер, возражения не заслуживают доверия, поскольку «по контексту вопроса становится ясно, что речь шла об ИГИШ».
Плохо, когда страна кажется более обеспокоенной, чем президент. Или когда страна обеспокоена легкомыслием президента. Столкнувшись с неприятными вопросами, которым не находится простых решений, президент все чаще стремится от них уйти, нежели разобраться.
«Пассивный» ярлык сенатора Файнстайн отражает не только конкретный ответ на ИГИШ, но и мировоззрение Обамы в целом. Все чаще президент, кажется, считает окружающий мир опасным местом, где все время что-то происходит, но это мало касается Соединенных Штатов и наших союзников.
Американцы устали от войны, но весь мир требует нашего внимания. Когда президент говорит, что у нас нет стратегии борьбы с ИГИШ, это не театр, а реальность. Когда Россия вторгается в другую страну и наш ответ основывается на отрицании этого вторжения, это реальность, а не театр.
Президент пришел к власти с огромным запасом энергии и честолюбия. Пора доказать, что он еще не иссяк.
