Белая Змея
Умный, чарующий пересказ на новый лад забытой сказки из древнего фольклора от Мэри Циммерман продолжил путь к Goodman Theatre после многочисленных постановок в Орегоне, Калифорнии и Нью-Джерси. В этом спектакле автор сценария и режиссер задействовала некоторые из своих фирменных способов проектирования, а основная форма сценографии Даниэля Остлинга кажется поразительно похожей на его работы над «Кандидой» Циммерман в 2010 году, хотя она таит в себе разные сюрпризы, в том числе – таинственное сияние мерцающих тканей. Но многие из этих старых трюков снова приходят на помощь к постановщикам этого спектакля, который вызывает в памяти старые религиозные конфликты, что быстро и без труда доказывают тщетность религиозных распрей.
Белая Змея (Эми Ким Воске), бессмертная проповедница даосизма, вместе со своей подругой Зеленой Змеей (Таня Тай МакБрайд) решают обратиться людьми и отправиться в мир смертных. Там Белая Змея быстро влюбляется в молодого человека по имени Сюй Сянь (Джон Норман Шнайдер) - кто, как говорят нам в общем повествовании различные актеры, возможно, спас змею от ужасной судьбы в предыдущей жизни, таким образом, связав две души воедино на много реинкарнаций вперед. Но это только одна версия этой истории, которая, как напоминают нам рассказчики, имеет много «разветвлений».
Несмотря на это, Белая Змея решает выйти замуж за своего возлюбленного и остаться в мире смертных, хотя ей нелегко будет скрывать свою истинную форму. Зеленая Змея остается рядом с Белой в качестве ее служанки, и все трое живут счастливо, ожидая скорого пополнения. Воспользовавшись магией, Белая Змея дает своему мужу, целителю недужных, больше умений в его ремесле.
Угроза их тесному мирку приходит со стороны предполагаемого святого человека Фа Хая (Мэтт Дикаро), который, как описывают наши рассказчики, обладает «злодейским сердцем», несмотря на свою отличную репутацию. Фа Хай догадывается, что щедрая и талантливая молодая супруга Сюй Сяня – змея, пропавшая без вести из мира духов.
То, что «святой человек» называет Белую Змею «демоницей», а ее брак – «неестественным», возможно, объясняется тем, что в 7 веке разгорались споры о том, какая религия Китая должна иметь статус государственной - даосизм или буддизм. «Это страна Будды!» - заявляет Дикаро со всей зловредностью диснеевского злодея, клянясь изгнать Белую Змею, хотя ясно, что у него нет личной заинтересованности в том, чтобы разбить счастливый союз.
Здесь Циммерман поворачивает от аллегории к рассуждениям, связывая притчу с более актуальными социальными предрассудками по поводу брака между людьми разных религий, разных рас и одинакового пола. «Тот, кто по-настоящему счастлив в этой жизни, не станет хлопотать о нравственности других», - рычит Зеленая Змея на Фа Хая.
«Белая Змея» Циммермана, в конечном счете, одновременно трогательная и увлекательная сказка, но не подавляющая визуальными и концептуальными атрибутами - воплощением сомнения здесь служит существо с длинными, клацающими когтями, появляющееся где-то на периферии, а обман предстает в форме ливня. Этого достаточно, чтобы завлечь зрителя как раз к неожиданно меланхоличной развязке.
