Это не совсем те «лица, через которые происходит утечка информации», и они не всегда обращаются в СМИ.

Когда разоблачитель раскрыл решение администрации Трампа отменить 25 отказов в допуске к секретным материалам, это был последний случай в долгой и легендарной истории инсайдеров, обличающих значительные злоупотребления властей общественным доверием. Вспомнили и откровения об участии США во Вьетнаме, сокрытии «Уотергейта», финансовом мошенничестве Enron, массовой слежке Агентства национальной безопасности за внутренними электронными коммуникациями и, во время администрации Трампа, коррупции бывшего руководителя Агентства по охране окружающей среды Скотта Пруитта, краже Cambridge Analytica данных пользователей Facebook для создания целевой политической рекламы и причинении вреда детям в результате иммиграционной политики «нулевой терпимости». Несмотря на важную роль информаторов в раскрытии правды и защите общественных интересов, в общественном сознании о них сохраняется несколько мифов, в том числе губительные.

Миф № 1. Информаторы - это сотрудники, которые сообщают о проблемах извне

Часто проводится различие между сотрудниками, которые выражают озабоченность, не входя за пределы своих организаций, и теми, кто обращаются к сторонним учреждениям - Конгрессу, правоохранительным органам или прессе - чтобы рассказать о правонарушениях. Работников пытаются отвлечь от информирования о нарушениях, создавая культуру «возьми и скажи» в агентствах или компаниях. Многие сотрудники, которые сообщают о внутренних проблемах, не считают себя информаторами, отмечая, что они просто выполняют свою работу или помогают компании. И представление о том, что информаторы являются сотрудниками, которые сообщают о проблемах извне, неявно подкрепляется прессой, вероятно, потому, что источники, сообщающие о нарушениях, с которыми работают журналисты, очевидно, решили вынести свои опасения за пределы стен своего офиса.

Но в соответствии с большинством законов о защите лиц, сообщающих о нарушениях, сотрудники имеют право сообщать о нарушениях как внутри компании, так и за ее пределами, не подвергаясь репрессиям.

Подавляющее большинство сотрудников, которые замечают нарушения, хотят сначала поговорить об этом с начальством. Понимание этого может - и должно - побуждать работодателей реагировать соответственно, когда работники сообщают о проблемах, защищать их от репрессий, расследовать и тщательно изучать их сведения. А сотрудники, которые понимают, что на самом деле являются информаторами, высказывая опасения на рабочем месте, будут лучше ориентироваться в своих правах, рисках и возможностях.

Миф № 2. Информаторы - либо предатели, либо герои

Статья Forbes «Информатор: воин, диверсант или доносчик?» иллюстрируется изображением дорожного знака с разными стрелками от слов «лояльность» и «информативность». Это лишь одна из многих статей, в которых отмечается широко распространенное общественное восприятие информаторов как предателей, сопровождающееся такими эпитетами, как «недовольный», «корыстный», «самовлюбленный» или даже «изменник». Эти негативные представления сосредотачивают внимание на мотивации информатора, одновременно ставя под сомнение легитимность и важность его сведений.

В действительности, большинство информаторов мотивированы глубоким чувством лояльности по отношению к своим работодателям и являют как высокую степень профессиональной этики, так и убеждение, что их работодатели решат эту проблему. Хотя многие работники, которые являются свидетелями правонарушений на рабочем месте, молчат, опасаясь репрессий или бездействия, те, кто бьют тревогу - и опять же, большинство сначала делают это «дома» - демонстрируют веру в то, что их работодатели будут соблюдать правила и могут изменить ситуацию. Информаторы, которые сообщают об этом прессе, обычно идут на это, потому что проблема значительна, а работодатели не смогли ее решить или пытались подавить недовольных (или и то, и другое одновременно). На этом этапе правительственные информаторы могут решить, что они верны Конституции, которую они поклялись защищать; другие будут следовать кодексам профессиональной этики или собственному моральному компасу.

Миф № 3. «Источник утечки секретных материалов» - это еще один термин, обозначающий «разоблачителя»

Термин «утечка» использовался администрациями Обамы и Трампа для описания и, как правило, умаления важности разоблачителей в сфере национальной безопасности. В статье New York Times 2013 года слова «утечка» и «разоблачение» легко заменяют друг друга, когда журналист пытается понять, являются ли Эдвард Сноуден и Челси Мэннинг героями или предателями.

Утечка, однако, не то же самое, что разоблачение.

Информирование о нарушениях определяется в соответствии с «Законом о защите лиц, сообщающих о нарушениях», под действие которого попадают федеральные работники, не занимающихся вопросами разведки, и раскрытие информации, которую работник «обоснованно считает» «нарушением закона, правила или постановления; злоупотреблением властью, необоснованной тратой средств или существенной и конкретной угрозой общественному здоровью и безопасности».

Утечки, как правило, не дают важной информации, а лишь открывают непристойные, пикантные или интересные иным образом сведения.

Несмотря на то, что защита осведомителей разведывательного сообщества слаба и диктует, как эти сотрудники должны сообщать о проблемах, откровения Сноудена о неконституционном массовом сборе телефонных метаданных АНБ и раскрытие Риалити Уиннер попыток России повлиять на государственные выборы, пока кампания Трампа отрицала участие России, четко соответствуют этому стандарту значимости.

Хотя репортеры могут использовать термин «утечка» для описания информации, полученной от анонимных инсайдеров, неумение увидеть разницу между утечкой и анонимными сообщениями о нарушениях подрывает легитимность и важность раскрытия информации, которое явно отвечает интересам общественности к подотчетности и функциональной демократии.