Премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган, скорее всего, выиграл первые прямые президентские выборы в стране. Это было ясно еще из данных большинства опросов общественного мнения. И есть мало оснований сомневаться в них: он пользуется поддержкой рабски верных СМИ, а фонд финансирования его кампании в 12 раз превышает средства его политически неопытного соперника.
Более десяти лет Эрдоган был доминирующей фигурой в турецкой политике. Тем не менее, его переход на пост президента будет представлять потенциально решающий поворотный момент для страны, чья демократия «на скорую руку» имеет жизненно важное значение для региона.
Переход к прямым выборам сделает новый пост Эрдогана сильнее, просто добавив ему легитимности (предыдущие президенты были выбраны парламентом). Кроме того, Эрдоган и его Партия справедливости и развития постараются принять конституционные изменения, которые превратят страну из парламентской республики в президентскую, сосредоточив всю власть в руках одного человека.
Президентские системы хорошо работают в странах, которые столетиями формировали сильные институты с целью умерить полномочия исполнительной власти - например, во Франции. Там, где институты слабы, президентское правление подрывает принцип разделения властей. Россия – яркий тому пример, и Турция попадает в тот же лагерь.
Эрдоган уже практически подавил свободу прессы в Турции, и в этом году он очистил судебную и правоохранительную систему от своих противников в стремлении помешать расследованию предполагаемой коррупции в правительстве. Если его выберут президентом, он пообещал удвоить усилия по изгнанию своих соперников из государственных учреждений.
Только турки могут выбрать свое будущее, но пока они слушают, как Эрдоган представляет «народ» - заявляя, что все, кто выступает против него, не патриоты - они должны признать, что его победа может серьезно навредить их демократии и экономике. Будучи премьер-министром, Эрдоган, вопреки советам компетентных советников, снизил процентные ставки, хотя инфляция повысилась почти в два раза. В дальнейшем, его соратники, разделяющие похожие взгляды – что высокие ставки являются причиной инфляции, а не сдерживают ее – скорее всего, будут наслаждаться свободой действий, и что тогда станет с экономикой?
Эрдоган заявил о своих амбициях предельно ясно. Он хочет стать вторым отцом-основателем после Мустафы Кемаля Ататюрка, отказавшись от статуса светского государства в пользу страны, которой правит религиозное консервативное большинство - к 2023 году, к 100-летию республики. У этих двоих нет практически ничего общего, за исключением желания перестроить турецкое общество по своему представлению.
Некоторые наблюдатели надеются, что Абдулла Гюль, будущий экс-президент, может вернуться в политику после выборов и перехватить у Эрдогана контроль над правящей Партией справедливости и развития. Это позволило бы Гюлю занять пост премьер-министра на парламентских выборах и блокировать конституционные изменения. Гюль - единственный человек, который мог бы реально сдержать власть Эрдогана, но пока он надежд не оправдывает.
Эрдоган и его партия заслужили свое место в истории Турции, отстранив военных от управления государством. Эти выборы, тем не менее, следует рассматривать такими, какие они есть: выбором между политическим будущим в европейском или российском стиле. Народу Турции есть над чем подумать: намного труднее восстановить демократию, чем разрушить ее.
