К моменту, когда эта колонка увидит свет, фильм Юрия Дудя "Колыма - родина нашего страха" посмотрят в YouTube около 10 миллионов раз. Такую аудиторию не собирают в России и самые успешные праймовые телепроекты: если просмотры приравнять к зрителям, получится, что фильм Дудя посмотрело вдвое больше народу, чем последнюю "Прямую линию" Владимира Путина или столько же, сколько суммарно, по всем каналам смотрит новогодние передачи на главных федеральных телеканалах страны.
Понятно, что все сравнения условны и не очень корректны, есть в интернете и поуспешнее проекты. Но как бы там ни было, это наглядное свидетельство того, что интернет составляет все большую конкуренцию телевизору. До окончательной победы еще очень далеко - такие проекты, как "Голос", судя по недавнему скандалу в детском филиале этого песенного конкурса, будут еще долго востребованы, а это - типичный телеформат, в интернете такое не потребляется. И все же успех "Колымы" даже более характерен и примечателен, чем триумф фильма Навального "Он вам не Димон".
Молодежь в России не интересуется историей?
Казалось бы, тема сталинских репрессий была настолько широко освещена в конце 80-х и 90-е годы, что возвращение к ней перед массовой аудиторией в РФ невозможно. Рейтингов уж точно на ней не сделаешь. Особенно это касается молодежной аудитории: мало того, что телевизор она практически не смотрит, но и считается аполитичной и вообще, хотя бы в силу возраста, не особо интересующейся вопросами истории страны. То есть, даже если ты ее чем-то заманишь к голубому экрану - фильмом о репрессиях якобы не удержишь и трех минут. Выяснилось, что все ровно наоборот: смотрят, причем двухчасовой формат мало кого отпугивает.
Мы точно не знаем социально-демографический состав аудитории этого фильма Дудя, хотя и принято считать, что его смотрят те, кому в среднем осталось жить больше, чем ими уже прожито. Судя не только по цифрам, но и по публичным обсуждениям, фильм посмотрели люди всех возрастов и социальных групп. Успех измеряется не только просмотрами, но и еще одним показателем, недоступным для телевидения - количеством лайков, которых ролик заработал аж полимиллиона. В его лучах пытаются поймать и свои минуты славы многочисленные "ответы" и опровержения заснеженной и морозной "Колыме" Дудя, снятые в гораздо более комфортных условиях.
Можете повторить?
Юрий Дудь не побоялся пойти на самоубийственный с точки зрения любого телевизионного продюсера ход: заменить свой "инструмент удачи" - интервью - разговором на страшную и весьма болезненную тему. В стране, где, согласно исследованию "Левада-центра", Сталина сейчас чтут чуть ли не больше, чем в любой отрезок времени после его смерти. Слава богу, до просталинского консенсуса здесь невероятно далеко. Даже находясь в большинстве, его сторонники не торопятся публично демонстрировать свою любовь к вождю: сравните проявления культа Победы и культа Сталина.
Хотя посыл у неосталинистов ровно тот же, что и у тех, кто лепит наклейку "Можем повторить" на свой автомобиль. Но если объект ненависти последних не совсем ясен - это видимо, какой-то абстрактный враг, который, по их мнению, угрожает родине - то у вторых-то все понятно. Повторить по Сталину - это просто уничтожать сограждан, причем уничтожающие каждую секунду сами рискуют быть уничтоженными. Одной только реабилитации репрессированных и формального осуждения внутренней политики Сталина - как при Хрущеве, так и в период падения СССР - оказалось очень мало, чтобы закатать сталинизм в такой же асфальт, как и нацизм.
На сталинском фоне
Власти постсоветской России сочетают в себе весь набор связанных со сталинским наследием противоречий, присущий российскому обществу. Они как бы предлагают забыть о сталинизме, дескать, что ворошить прошлое, будоражить ветеранов, обижать тех, кто почти всю жизнь прожил при СССР. Давайте искать то, что нас объединяет, а не разъединяет. Размах и жестокость нынешних репрессий, конечно же, несравнимы со сталинскими, да и глава государства нет-нет, да и придет к памятнику репрессированным. Но преследования за веру (Свидетели Иеговы), за анекдоты/мемы, за оскорбления власти, не говоря уж о просто инакомыслящих, уже идут в современной России полным ходом.
Сталин, как и, например, Иван Грозный выгоден любой власти: на их фоне всегда можно выглядеть просвещенными и гуманными. Но сравнение с ними будет работоспособным только при одном условии: без однозначного осуждения тиранов. Пока в стране высок запрос на "сильную руку", никакой государственной политики, направленной на ее осуждение, ждать не приходится. Напротив, просталинские настроения потихоньку подогреваются самой властью. Именно потихоньку: Сталин не должен быть популярнее Путина, но всегда "выглядывать" из-за его спины.
Продолжаем разговор о Сталине
Разговор внутри старшего поколения о Сталине не завершен, а с младшим - не начат. Тут, конечно, можно поспорить, кого к какому поколению отнести. Но, если грубо, младшие - это те, кто не застал хоть бы школьником никакого другого руководителя страны, кроме Путина, то есть люди, родившиеся после 1992 года, а если уж совсем округлять - после падения СССР.
Но, в отличие от властей, общество способно само генерировать тех, кто продолжит обсуждение. Среди них Юрий Дудь, который даже на таком сложном для освоения и опасном для собственной популярности поле вчистую переигрывает российское телевидение, считающееся пока главным пропагандистским ресурсом. В этом свете дополнительных объяснений репрессивным мерам в отношении свободного интернета в России уже и не требуется.
Александр Плющев
