Давайте сделаем шаг назад и взглянем на развитие мировой экономики. В последние два-три десятилетия мы видели замечательное явление. Со времен промышленной революции, несколько стран в Европе, Северной Америке и Восточной Азии вырвались вперед и поддерживали свое лидерство на протяжении большей части 19-го и 20-го веков.
Это сбило прогнозы основных моделей экономического роста, которые гласят, что национальные стандарты жизни должны со временем уравниваться. Только с 80-х годов остальной мир начал нагонять этих лидеров. Глобальный рост был мощным - как правило, больше 3 процентов. И развивающиеся страны выросли гораздо быстрее, чем развитые, помогая сделать глобальное распределение доходов гораздо более равным. Похоже, старые экономические модели все-таки работают.
Но сколько это может продолжаться? Основным двигателем роста мировой экономики с 2000 года была быстрая индустриализация Китая. Направляя огромные сбережения населения в инвестиционный капитал и быстро поглощая технологии из развитых стран, Китай смог осуществить колоссальнейшую модернизацию в истории, переселив сотни миллионов фермеров из сельских районов в города. Это, в свою очередь, питало рост ресурсов стран-экспортеров, таких как Бразилия и Россия, и многих развивающихся стран, которые продали свои нефть, металлы и другие ресурсы новому мировому блоку стран-производителей.
Проблема в том, что недавнее замедление развития китайской экономики с 10 до 7 процентов - только начало. Последние спады жилищных и фондовых цен - предвестники дальнейшей экономической умеренности. Это неизбежно, так как ни одна страна не может расти с бешеной скоростью вечно. И с замедлением Китая замедлились Бразилия и Россия. Расцвет БРИК (Бразилия, Россия, Индия и Китай) подошел к концу.
Но вот какой вопрос: Что делать, если другие страны не могут воспользоваться замедлением Китая? Что делать, если Китай будет последней страной, последовавшей проверенным и истинным путем индустриализации?
Для страны существует действительно только один проверенный временем способ разбогатеть – послать фермеров на заводы и завезти иностранную технологию производства. Это так называемая модель двойного сектора экономического развития, выдвинутая экономистом У. Артуром Льюисом.
Возможно, импортировать зарубежные технологии в производство было проще, чем в других видах деятельности. Гарвардский экономист Дэни Родрик объяснил, что показатель производительности стран, как правило, быстро уравнивается - бедные народы очень хорошо копируют технологий производства богатых государств. Но в сфере услуг так не выходит, может быть потому, что производственные технологии – это сама продукция и машины, используемые для их изготовления, а сфера услуг базируется на организационных моделях, человеческом капитале и других нематериальных активах, которые медленно растут и адаптируются.
Но вот проблема: производство сокращается по всему миру, даже в Китае. Это может быть частично связано с тем, что производство стало жертвой своего собственного успеха - сектор вырос настолько продуктивно, что теперь изготавливать продукцию, в которой мы нуждаемся, стало довольно дешево. Именно это произошло в сельском хозяйстве.
Китай, возможно, был последней страной, запрыгнувшей в уходящий поезд индустриализации. В этом случае, Индия, Африка, Латинская Америка и Ближний Восток могут сильно отстать. Развивающимся странам стоит сосредоточиться на образовании. Ценность производства падает, но важность человеческого капитала только растет.