Выиграв ключевые праймериз в штате Индиана, состоявшиеся 3 мая, Дональд Трамп практически гарантировал, что именно он будет кандидатом от Республиканской партии на президентских выборах в ноябре этого года. Таким образом, партийную номинацию получил человек, к которому, мягко говоря, критически относится почти вся республиканская элита, а также значительная часть (возможно, большинство) рядовых республиканских активистов. Партийный истеблишмент оказался перед чрезвычайно неприятным выбором: поддержать человека, чья позиция во многом противоречит программным установкам Республиканской партии и базовым принципам консерватизма, либо же, заранее смирившись с победой Хиллари Клинтон на всеобщих выборах, саботировать избирательную кампанию Трампа, фактически отказывая ему в поддержке, в надежде на то, что через четыре года партия сможет выдвинуть более достойного кандидата, который сумеет привести её к победе.
Некоторые консерваторы считают необходимым выдвижение независимого кандидата, дабы избавить страну от малоприятного выбора между Клинтон и Трампом. В частности, один из наиболее твёрдых сторонников выдвижения независимого кандидата – главный редактор ведущего американского неоконсервативного журнала The Weekly Standard Уильям Кристол – полагает, что у такого кандидата будут весьма приличные шансы на победу. В обоснование своей позиции Кристол ссылается на данные социологического опроса, в соответствии с которыми, при наличии выбора из трёх кандидатов, за независимого кандидата готовы проголосовать 21% избирателей, за Трампа – 34%, за Клинтон – 31%. По мнению Кристола, при таком раскладе независимый кандидат, если он проведёт грамотную избирательную кампанию и успешно выступит в дебатах, вполне способен преодолеть отрыв от лидеров и бороться с ними на равных. Более того, как раз в то время, когда я работал над этой статьёй, Кристол опубликовал в своём "Твиттере" интригующее сообщение, обещающее появление такого независимого кандидата уже в ближайшие выходные.
Осмелюсь предположить, что Кристол и другие достойные люди, продвигающие эту идею, обманывают сами себя, выдавая желаемое за действительное. Проводя опросы, социологи спрашивают избирателей о готовности проголосовать за абстрактного независимого кандидата, а в избирательном бюллетене будет (если будет) указана фамилия вполне конкретного человека, который далеко не всем придётся по душе. 21% желающих проголосовать за условный "вариант № 3" – это очень разные люди: в их числе и консервативные сторонники Теда Круза, недовольные тем, что Республиканскую партию на выборах будет представлять популист Трамп, и леворадикальные сторонники Берни Сандерса, которым Клинтон представляется недопустимо умеренной центристской, опороченной, к тому же, связями с ненавистной левакам Уолл-стрит. И те, и другие, в принципе, готовы проголосовать за независимого кандидата, но трудно представить себе кандидата, который мог бы заручиться симпатиями обеих этих категорий избирателей.
Очевидно, что в том случае, если независимый кандидат будет придерживаться более-менее правых взглядов (а именно такого кандидата, по всей видимости, готовы поддержать Кристол и его соратники), то и привлечёт он на свою сторону, в основном, избирателей-республиканцев, в то время как демократы сравнительно единодушно проголосуют за Клинтон. Соответственно, чем больше голосов такой независимый консервативный кандидат отберёт у Трампа, тем выше будут шансы Хиллари на победу. Кстати, есть основания полагать, что её супруг Билл Клинтон одержал победу на выборах 1992 года во многом благодаря тому, что наряду с кандидатами от двух основных партий за президентское кресло тогда боролся независимый кандидат Росс Перо, набравший почти 19% голосов избирателей. По мнению ряда аналитиков, Перо отнимал голоса в большей степени у действовавшего президента-республиканца Джорджа Буша-старшего, что позволило Клинтону одержать победу, несмотря на то, что он набрал менее половины (43%) голосов избирателей.
С учётом вышесказанного, даже если в борьбу и вступит независимый кандидат, можно с высокой долей уверенности предполагать, что реальный выбор в ноябре этого года у американских избирателей всё равно будет между Трампом и Клинтон, а голосование за "независимого консервативного кандидата", почти наверняка, будет работать на пользу последней.
Сторонники той точки зрения, что избрание Трампа президентом необходимо предотвратить любой ценой (пусть даже ценой победы Хиллари), утверждают, что президентство Трампа повлечёт за собой то, что они называют "европеизацией" американской политики. Под "европеизацией" они понимают отход Республиканской партии от правоконсервативной идеологии и превращение её в некое подобие французского Национального фронта – организацию национал-популистского толка.
Подобная угроза, действительно, имеет место быть, однако я не стал бы преувеличивать возможности одного человека в столь фундаментальном процессе, каковым является кардинальное изменение политической идентичности партии. Например, уже упоминавшийся Билл Клинтон имел репутацию центриста и по многим вопросам отошёл от ставших уже к тому времени традиционными для Демократической партии леволиберальных догматов. Под давлением со стороны республиканского большинства Конгресса он, хоть и неохотно, пошёл на реформу системы социальных выплат, позволившую ликвидировать бюджетный дефицит, подписал закон о защите брака, провозглашающий брак союзом одного мужчины и одной женщины (анафема для современных левых, ведущих против традиционного брака войну не на жизнь, а на смерть). Кроме того, при Клинтоне было существенно ужесточено уголовное законодательство, что позволило сбить захлестнувший страну вал преступности, и за что Клинтона критикуют современные леваки, развернувшие под предлогом якобы "борьбы с расизмом" полномасштабную атаку на полицию.
Казалось, что Демократическая партия в результате подобной политики вполне может трансформироваться в умеренно-центристскую силу, однако уже в 2008 году она выдвинула своим кандидатом в президенты левого радикала Барака Обаму, решительно отбросив весь клинтоновский "центризм". Соответственно, можно надеяться, что и возможное избрание Трампа не изменит фундаментальным образом Республиканскую партию, которая на последующих выборах вполне сможет вновь выдвинуть аутентичного консервативного кандидата.
С другой стороны, коль скоро проблема популизма действительно угрожает Республиканской партии, Трамп является лишь симптомом этой проблемы, а не её причиной. Причина же состоит в том, что наличествует спрос на популизм со стороны части рядовых республиканцев. Этот спрос появился не вчера. Многие из нынешних сторонников Трампа голосовали за популиста Патрика Бьюкенена на республиканских праймериз в 1992 и 1996 годах и (или) за Росса Перо на всеобщих выборах тех же лет. Однако в этом году стечение целого ряда обстоятельств (здесь и личностные качества самого Трампа, сумевшего привлечь к участию в праймериз многих избирателей, ранее игнорировавших эти мероприятия, и большое поле кандидатов, приведшее к раздробленности "антитрамповского" электората, и досада многих республиканских избирателей на беззубость партийных лидеров в Конгрессе, слишком часто идущих на уступки Обаме) привело к победе Трампа. Эта победа не была неизбежной, её вполне можно было предотвратить, если бы республиканский истеблишмент вёл себя более адекватно. Но было бы верхом наивности полагать, что в случае поражения Трампа на ноябрьских выборах проблема популизма рассосётся сама собой. Попытка решить эту проблему путём капитуляции перед Хиллари Клинтон не кажется мне мудрым стратегическим решением. Более того, откровенный саботаж кампании Трампа со стороны республиканского истеблишмента может привести лишь к ещё большему озлоблению партийных "низов" и, соответственно, дальнейшему росту популизма.
Наконец, есть ещё один фактор, который, на мой взгляд, приведёт к тому, что большинство консерваторов, включая республиканскую элиту, пусть и неохотно, поддержит Дональда. Президент избирается на четыре года, но в его полномочия входит назначение (с согласия Сената) судей Верховного Суда, служащих пожизненно. Учитывая, сколь важную роль в американской системе разделения властей играет Верховный Суд, решения президента о назначении судей могут иметь очень "долгоиграющие" последствия, оказывая влияние на жизнь страны на протяжении десятилетий после того, как сам президент покинет свой пост.
Будущему президенту предстоит заполнить вакансию, образовавшуюся в результате смерти судьи Антонина Скалии. Более того, весьма вероятно, что судьи Рут Бейдер Гинзбург и Энтони Кеннеди могут в ближайшие годы подать в отставку в связи с достаточно преклонным возрастом, и кандидатов на их места в этом случае также придётся определять будущему президенту, от которого, таким образом, может зависеть расклад сил в высшем судебном органе США на ближайшие десятилетия.
Трамп, понимая, что большинство идейных консерваторов относится к нему крайне настороженно, сделал очень сильный шаг: опубликовал список возможных кандидатов, из числа которых он планирует, в случае своего избрания президентом, назначать судей Верховного Суда. В этот список вошли весьма достойные и уважаемые юристы преимущественно консервативных и либертарианских взглядов. Оппоненты Трампа указывают на то, что ничто не мешает ему изменить свою позицию после избрания и назначить в Верховный Суд совсем других судей, чья юридическая философия далека от консервативных идеалов. Учитывая, что Трамп ранее неоднократно менял свою позицию по многим вопросам на прямо противоположную, подобные предостережения имеют под собой основания. С другой стороны, в случае избрания президентом Хиллари Клинтон шансы на назначение в состав Верховного Суда консервативных юристов будут равны нулю.
Бывший соперник Трампа в борьбе за республиканскую номинацию, сенатор от штата Флорида Марко Рубио, на днях заявил о поддержке Трампа, ссылаясь, помимо прочего, на то, что только избрание Трампа даёт шанс на назначение консервативных судей.
Наконец, при всех очевидных недостатках, у Трампа есть одно неоспоримое достоинство: он отказывается играть по правилам, продиктованным леволиберальной политической элитой, по правилам, которые, увы, принял республиканский истеблишмент (кстати, именно в этом одна из основных причин недовольства рядовых республиканцев своими лидерами). Он отвергает тоталитарно-политкорректный новояз, используемый левыми для достижения идеологического господства в обществе.
После восьми лет социалистических экспериментов Обамы последнее, в чём нуждаются США, – это ещё четыре года движения в том же направлении под руководством президента Клинтон. Выборы этого года давали республиканцам шанс на прорыв, на консервативную революцию, подобную той, что совершил Рейган в восьмидесятые. Подобная перспектива была вполне реальной в случае, если бы республиканскую номинацию получил последовательный консерватор, такой как Тед Круз или Марко Рубио. Этот шанс уже упущен, как минимум, на ближайшие четыре годы. Однако на фоне той катастрофы, что может повлечь за собой избрание Хиллари Клинтон, даже самовлюблённый нарцисс Трамп начинает выглядеть привлекательно.
Автору же этих строк остаётся благодарить Бога за то, что он не является гражданином США, а потому избавлен от необходимости делать выбор из двух зол.
