Все меньше надежд на то, что американцы когда-то научатся говорить друг другу «с легким паром».
Я перенюхал в жизни много народов и могу авторитетно констатировать, что лучше всех пахли американцы. Это не от природы, а от мытья. Более столетия американцы были самой мытой нацией планеты. Об этом говорил не только мой нос, но и все знакомые, много колесившие по миру.
Внимательный читатель обратил внимание на то, что я употребил выше прошедшее время. Это не случайно. В последнее время наша интеллигенция склоняется к сокращению мытья и скоро утратит право определяться русским понятием «чистая публика».
К ней скорее будет приложимо американское определение «немытый» (unwashed), пока относящееся к простолюдинам (иронич. the great unwashed). Но простые американцы, как я понимаю, как раз мыться не перестают.
Наша городская публика охладевает к мытью по той же причине, по какой она охладела к ископаемым энергоносителям.
Простые же американцы в массе своей живут там, где в продмаг и в пивную не ходят пешком и ездят не на метро, а на «Форде» 150-й модели, поэтому их волнуют цены на горючее. Изменения климата происходят у них на глазах несколько раз в год, поэтому они не рвутся с ними бороться, в том числе и ценой отказа от ежедневного мытья. Продвинутые горожане – это другое дело.
Большевики много лет судачили о пролетарской революции, но не надеялись увидеть ее при жизни, как вдруг ее преподнесла им на блюдечке с голубой каемочкой империалистическая война. Аналогичный толчок всем нынешнем новациям дала эпидемия коронавируса, во время которой идея сокращения мытья тоже превратилась в материальную силу.
Я просидел эпидемию в лесу, поэтому узнал об указанной тенденции не по запаху собеседников, а из «Нью-Йорк таймс», которая жадно ловит новые тенденции и посвятила данной большую статью.
Я узнал из нее, что тяга к частому помою завязалась в Америке на рубеже ХХ века, когда вслед за Промышленной революцией американцы массами перебирались в города, которые были грязнее села, поэтому им приходилось чаще мыться. Мыло стали изготовлять в основном индустриальными методами (лет 40 назад я еще мог купить на толчке в Пенсильвании самодельное). Получил распространение водопровод.
Автору статьи Марии Креймер сообщил это д-р Джеймс Хэмблин, преподающий в Йеле, где я читал в 70-х курс в колледже имени Калхуна, который недавно переименовали, поскольку вице-президент США Джон Калхун был трубадуром рабовладения и идеологом южан.
Хэмблин сказал дальше, что богачи желали отличаться от народных масс и поэтому покупали дорогое мыло и шампунь, а также чаще мылись. «Это сделалось сортом гонки вооружений, - продолжал преподаватель, употребив, на мой взгляд, неудачную метафору. – Если ваш вид изобличал возможность каждый день мыться, это было признаком богатства».
Не «Мерс», не «Патек Филипп» и не блондинка с ногами от горла, а мыло и частое мытье. Два мира, два Шапиро.
Привычка ежедневного помоя расползлась по всей Америке, так что я не унюхивал здесь грязнуль ни среди чистой публики, ни среди рабкласса. Исключение составляли бомжи, являющие авангард нового общества, которое формируется в эти дни у нас на глазах.
Среди людей, которых Креймер интервьюировала для своей статьи, я безуспешно искал водопроводчиков, слесарей, водителей «Убера» или доярок. Нет, все ее собеседники представляли чистую публику в старом значении этого понятия. Среди них была 43-летняя секретарша (пардон, administrative assistant) Робин Харпер с фешенебельного Мартас Винъярд, где нашла пристанище чета Обам. Харпер похерила ежедневный душ.
До эпидемии она была его рабыней и мылась каждый день. Но эпидемия «загнала ее в четыре стены и отрезала от населения», в связи с чем женщина стала мыться раз в неделю.
Это чаще, чем моя соседка по московской коммуналке Келя Марковна Левитан (не родственница), которая 60 лет назад прошмыгнула впереди меня в нашу общую ванную с криком: «Я уже две недели не мылась!». Но это крайне редко по традиционным понятиям нашего нового отечества.
По словам Креймер, редкость мытья вызвала у Харпер ощущение «экологической праведности, практичности и раскрепоoенности». Да, грязь раскрепощает.
«Поймите меня правильно, - говорит Харпер. – Я люблю душ. Но это одна из обуз моей жизни. Я мать. Я работаю полный день. Душ – одна из обязанностей, которых у меня больше нет».
«Родители жалуются, что их дети-подростки уклоняются от ежедневного душа, - пишет автор. – После того, как британские СМИ сообщили, что, согласно опросу YouGov, 17% британцев отказались во время пандемии принимать каждый день душ, многие заявили в «Твиттере», что они сделали то же самое».
Хезер Уэйли, которую Креймер представляет как «писательницу из Реддинга, Коннектикут», сказала автору, что за последний год стала принимать душ на 20% меньше. Много лет назад я был в английском Реддинге у члена палаты лордов, у которого имелась в каменном доме ванна, но не было туалета, а был деревянный сортир в кустах. Это одна из европейских особенностей, которые сейчас, похоже, перенимают американцы.
Креймер взяла интервью у лондонской экологини и писательницы Донначадх (именно так) Маккарти, которая в детстве принимала ванну раз в неделю, а остальное время мыла водой подмышки и причинные места. Выросши, она стала принимать душ каждый день, но отказалась от этой вредной привычки, побывав в 1992 году в амазонских джунглях, где увидела, как наша жизнедеятельность губит девственную природу.
После этого она задумалась о том, как наши привычки влияют на среду и наше собственное тело. «Мыться каждый день с мылом не очень полезно», - замечает Маккарти, которая теперь ограничивается одним-единственным душем в неделю.
Когда начались дурацкие локдауны, 49-летняя Уэйли, по ее словам, задумалась, почему она принимает душ каждый день. «Мне это надо? – спрашивала она себя. – Мне хочется?».
Эти философские раздумья закончились тем, что она резко сократила помыв.
Цитировавшаяся выше секретарша Харпер теперь по большей части ограничивается дезодорантом и каждый день моет у раковины «те места, которые в этом нуждаются».
Ее 22-летняя дочь по-прежнему моется дважды в день, но не пытается перевоспитать маму, которая работает в детсаду и говорит, что дети тоже ни на что не жалуются. «Дети скажут тебе, если от тебя плохо пахнет, - говорит Харпер. – Трех- , четырех- и пятилетние дети скажут тебе правду».
42-летняя риэлтерша Келли Милок (Mieloch) из Северной Каролины поведала журналистке, что с началом эпидемии она моется «каждую пару дней». Какой смысл мыться каждый день, когда ты редко выходишь из дома, объясняет анчутка. «Никто ко мне не принюхивается и не знает, что происходит, - сказала Милок. – Большую часть времени я даже не ношу лифчик».
Она утверждает, что ограничение помоя даже пошло на пользу ее волосам и коже, которая больше не высыхает.
Новая тенденция вдохновляет пенсильванскую доцентку Андрею Армстронг, преподающую что-то, связанное с окружающей средой, и радующуюся тому, что «люди пересматривают ежедневный душ». Сейчас у нас много чего пересматривается, или «переосмысляется» (re-imagined), подумал я.
Оказывается, принимая 8-минутный душ, вы расходуете до 17 галлонов (64,3 литра) воды! Если вы пускаете воду в течение 5 минут, расходуется столько же энергии, сколько потребляет на протяжении 14 часов 60-ваттная лампочка!
Это еще не все. Частое мытье расходует больше мыла, которое сплошь и рядом делается из нефти, приравниваемой при Байдене к яду кураре, и опустошает больше пластиковых емкостей. Хоть вообще не мойся.
«Мысли о фракинге терзают меня каждый раз, когда я принимаю душ или включаю дома водогрей, - жалуется доцентка Армстронг, имея в виду передовой метод добычи энергоносителей, ненавидимый прогрессивной тусовкой. – Я живу в Пенсильвании, где выбор невелик». Бедная.
Эти люди превращаются в замарашек, прекрасно зная, что их жертва совершенно бесполезна и не будет иметь ни малейшего действия на температуру Земли, которая после Промышленной революции увеличилась на целый градус по Цельсию.
«Нет, на полтора!» - перебил меня хор озлобленных голосов.
