На Ближнем Востоке развивается конфликт между США и Ираном. Соединенные Штаты увеличивают свое военно-морское присутствие в Персидском заливе, а Иран пообещал топить американские корабли, в случае возможных провокаций. Чем может закончится противостояние, "Апострофу" рассказал эксперт "Украинского института будущего" Илия Куса.
- На каком этапе сейчас находится конфликт США против Ирана? Что произойдет, если он перерастет в войну?
- Сегодня все находится в состоянии острого кризиса. Особенно в районе Персидского залива, куда Соединенные Штаты перебросили ударную боевую группу в составе авианосца, двух эсминцев и подводной лодки. Также на свои базы в Саудовской Аравии и Катаре они перебросили бомбардировщики В-52. В ответ Иран пригрозил перекрыть Ормузский пролив в Персидском заливе через который проходит большая часть нефтеналивных судов из Персидского залива в Европу. В Ираке и Сирии очень боятся ассиметричных действий со стороны Ирана. Поскольку Иран из-за разности военных потенциалов не сможет симметрично ответить Соединенным Штатам, он может прибегнуть к ассиметричным действиям на территории третьих стран. Вот это классические примеры того, что мы называем в Украине гибридной войной. Это прокси-война, прокси-конфликт. Если же дойдет до настоящей войны - это будет катастрофа для региона, в первую очередь, экономическая и политическая. Иран пострадает серьёзно.
- Что с ним произойдет?
- Не думаю, что случится дезинтеграция страны, но скорее всего, произойдет смена власти. Кто придёт к власти - это большой вопрос. Но я не думаю что это будут друзья Америки. В конце концов у Соединенных Штатов нет союзников внутри Ирана. США также пострадают, но не сразу. Поскольку они находятся далеко, к ним напрямую угроза не будет относиться. Но, если будет полномасштабная война, то, конечно же, рванет в первую очередь в Саудовской Аравии, которая является союзником США. А это уже очень серьезная угроза американским солдатам на Ближнем Востоке. Обязательно возникнет вопрос: "Что делать? Оставлять их там? Усиливать свой контингент? Уходить?" И, конечно, пострадает Израиль, безопасность которого будет сложно гарантировать, в том случае, если в регионе "рванет". Опять же возникнет вопрос: "Что делать? Отправлять войска? Помогать каким-то образом?". Поэтому, если будет конфликт, то проиграют в итоге все.
- Сейчас какая-то из сторон заинтересована в дипломатическом решении этого конфликта?
- Да. Абсолютно все стороны, я думаю, желают потушить очаги эскалации. Но, проблема в том, что никто не хочет делать первый шаг, поскольку и в Иране, и в Соединенных Штатах все хотят сохранить лицо. Трамп не может дать заднюю потому, что противостояние с Ираном он сделал основой своей ближневосточной политики. Плюс, ему не простят израильские и саудовские лоббисты, а также оружейное лобби, которое как раз и продвигает вот эту идею конфликта с Ираном. Иранцы также не сделают первый шаг поскольку для них это вопрос престижа и репутации, в том числе - перед собственным населением. На противостоянии со Штатами и на жесткой антиамериканской риторике стоит вся внутренняя легитимность иранского режима. И они не пойдут добровольно на то, чтобы по сути расписаться в собственном поражении. Если они начнут переговоры со Штатами это будет выглядеть так, будто их вынудили это сделать посредством санкций. Для них это неприемлемо. Это и есть та проблема, которая не позволяет решить этот конфликт дипломатическим путем. Никто не хочет делать первый шаг.
- Может ли как-то Евросоюз повлиять на ситуацию? Не видят ли в ЕС угрозу, в связи с возможным наплывом беженцев?
- Возможности есть, но инструменты влияния, как на США, так и на Иран у европейцев довольно ограничены. Проблема в том, что европейская стабильность им гораздо ближе, чем судьба Ирана и Ближнего Востока. В этом, собственно, трагедия всей ситуации, что никто не хочет войны, но все к ней подбираются и всем плевать на то, что будет с Ближним Востоком. Я даже предполагаю, что если все найдут способ обезопасить себя, то бросят Ближний Восток на произвол судьбы. Это классическая ситуация, которая уже повторялась много раз в истории. Когда никто не думает на несколько десятилетий вперед. Так было с Ираком, так было с Афганистаном. Все думают, как бы не допустить распространения конфликта сейчас. И никто не думает, например, какие последствия наступят для Ближнего Востока, а соответственно и для Европы потом. Прекрасный пример - это Ливия. Когда все, кто хотел - те вторглись в Ливию. А те, кто не хотел - те закрылись. Мол, "мы обезопасим себя, а вы занимайтесь чем хотите. Это далеко от нас". А потом, через три-четыре года, они получили проблему в виде беженцев. Они до сих пор пожинают плоды ливийской истории и, я думаю, ещё лет пять будут это делать. И с Ираном будет тоже самое. То есть, Европейский союз он, во-первых, не имеет инструментов влияния, а во-вторых, у него нет особого желания бросаться на амбразуру Ирана. Особой симпатии в Европе к иранцам нет. А с США у европейцев напряженные отношения и как-то повлиять на поведение Дональда Трампа они не могут. Да и Трамп уже показывал, что он не склонится перед давлением.
- А какое количество беженцев может хлынуть из Ирана в Европу, в случае войны?
- Десятки миллионов. Это же не только Иран. Это касается Ирака, это касается Ливана, это снова-таки касается Сирии, это касается Иордании, Саудовской Аравии, Йемена. Из Ирана может и не будет беженцев, если, например, война не переместится на его территорию, а будет большой прокси-конфликт на территории третьих стран.
- Есть ли стороны, которые заинтересованы в конфликте, и какую роль играет здесь Россия?
- В Соединенных Штатах это определенная группа людей, во главе которых стоит советник президента по нацбезопасности Джон Болтон. А ещё частично госсекретарь Майкл Помпео. Они являются известными в американской политике ястребами по вопросу Ирана. Они представляют неоконсервативное крыло Республиканской партии, которая придерживается мысли, что подобные вопросы надо решать силовым путем. То есть жесткость, бескомпромиссность, давление - это их кредо во внешней политике. Поэтому они продвигают идею вот этого конфликта, напряжения, давления на Иран. Идею войны с Ираном, им нашептывают, в том числе, израильские лоббисты, потому что Израиль - это еще одна группа влияния, которая заинтересована в том, чтобы придавить Иран военным путем. Хотя я не совсем понимаю, зачем это нужно Израилю, который, на мой взгляд, только проиграет от этой войны. Еще в Штатах существует группа газовиков и нефтегазового промышленного лобби, которым выгодна долгая война, потому что она взвинтит цены на нефть. В случае даже ограниченного конфликта в Персидском заливе, если от него пострадают пути следования нефтяных танкеров, то нефть может взлететь до 100-110 долларов за баррель. На таком нефтяном шоке американские компании получат очень много денег и прибыли.
- И вот тут мы подходим к интересу России...
- Да, тут мы подходим к интересам России, потому что рост цен на нефть, конечно же, выгоден российским компаниям. Это будет очень крутой заработок для российских нефтяных гигантов. То есть, у России есть чисто экономический интерес. Но, с другой стороны, сами раскачивать лодку они не хотят, потому, что риски для России выше, чем для Соединенных Штатов. Россия с Ираном сотрудничает в Сирии, а Иран является частью антиамериканской коалиции в регионе. Но если представить, что США совсем уйдут из Сирии, то следующий этап конфликта - это российско-иранский. И поэтому Россия не сильно расстроится, если США вступят в противостояние с Ираном. Но они, я думаю, попытаются быстро его потушить. Потому что если конфликт выйдет за рамки, то он ударит и по России.
Екатерина Шумило
