Сильное желание

В пьесе британского драматурга Анны Джордан «Сильное желание», которую зрители впервые увидели в потрясающем манчестерском театре Royal Exchange в 2015 году, сдержится достаточно пищи для размышлений, чтобы наслать ночные кошмары на тех, кто живет с подростками. Главные герои постановки, два единокровных брата, живут среди остатков пищи, полупустых бутылок, видеоигр и порнографии. На заднем дворе у них заперта собака по кличке Талибан. У них грязное постельное белье. У них есть свои убеждения. У них завидные рекорды в прохождении Call of Duty. Чего у них нет, так это родительского внимания; их мать – сущее наказание для самой себя, а их отцов с тем же успехом могло и не существовать в природе.

Игры и фильмы, посвященные жизни безнадзорных подростков, особенно мальчиков, имеют долгую историю. Не ново и представление о том, что одичавшая молодежь является мощным фактором социального страха, символом, который, в зависимости от точки зрения драматурга, может быть использован как для демонстрации угнетения юности и невинности халатностью старших, так и необузданной жестокости молодежи. В лучших из этих работ - и пьесу Джордан можно смело отнесли к этой категории – хорошо ощущаются оба элемента.

«Сильное желание» (от слова «йен», что на британском жаргоне значит «жажда» или «страстное стремление») в настоящее время представлен в форме небольшого спектакля в студийном пространстве Raven Theatre под динамичным руководством режиссера Элли Грин. Между прочим, время и место действия пьесы очень далеки от тех же параметров ее американской премьеры в Нью-Йорке, где она привлекла огромное внимание благодаря тому, что стала дебютом молодого голливудского актера Лукаса Хеджеса на профессиональной сцене. Здесь, в небольшом театре, на месте старого супермаркета, нет звезд, зато есть восхитительное мастерство и горькая правда.

Вы можете подумать, что эту постановку в чикагском стиле стоит смотреть только людям со стальными нервами; актерская работа первоклассна и более чем способна вызвать дрожь, но она избегает всех штампов, которые появляются в пьесах с персонажами, низведенными до своего первобытного состояния.

Чтобы произведение возымело должный эффект, зритель должен испытывать сочувствие к двум молодым парням, 13-летнему Бобби (Джесси Ааронсон) и 16-летнему Хенчу (Рид Ланкастер), вынужденным играть пародию на взрослую жизнь даже без возможности стать хозяевами над своими телами. А еще у аудитории должна быть хотя бы капля понимания злосчастной матери мальчиков, Мэгги (Тиффани Бедвелл). Но Джордан, не стесняясь в выражениях, пишет об ужасных последствиях, которые может возыметь эта ситуация, особенно в отношении любопытной девочки-подростка Дженнифер (Нетта Уокер), которая оказывается втянутой в этот ядовитый мальчишеский мир. Уокер прекрасно понимает, что ее героиня пытается научить этих парней нормальности, но это невозможно. Они слишком сломлены - и потому опасны.

Ааронсон с исключительным умением идет по черте, которая разделяет детские мечты от психического расстройства, возникающего, когда взрослая жизнь начинается слишком рано.

И еще одно замечание: световая сценография Клэр Хрзан выходит далеко за рамки того, что можно обычно увидеть при таком уровне бюджета. Свет - еще один персонаж в этой пьесе: подцветка «жажды» и последствий, которая при необходимости меркнет.