Итак, как раз в преддверии своего главного идеологического шабаша - ежегодно девятомайного победобесия - нацистская Россия с треском проиграла Битву за Францию, а стало быть - и Битву за Европу. Чуда, на которое надеялись все российские фашисты от самого недофюрера до последнего бесноватого Веллера с его припадками на "Эхе Москвы", не произошло; на теракты Россия так и не отважилась, и все, на что ее хватило - это жалкая в своем отчаянии попытка тупо повторить однажды сработавший фокус со взломом серверов ненавистного кандидата. (Когда я начал писать эту статью, еще не было прямых подтверждений, что за кибератакой стоит Россия, но я - как и, полагаю, всякий здравомыслящий человек - не сомневался в этом ни миллисекунды; и вот, когда я ее дописывал, о том, что Клинтон и Макрона атаковали одни и те же хакеры, сообщила со ссылкой на американских и японских экспертов The Guardian.) Разумеется, толку из этой последней попытки отвратить неизбежное не вышло никакого - и потому, что, самое главное, Макрон не Клинтон, и потому, что было уже слишком поздно, и потому, что только идиот использует один и тот же грязный прием без всяких изменений раз за разом. В итоге главная фашистская страна современного мира не просто проиграла ключевое сражение Гибридной мировой войны, но и сделала это максимально позорным и ущербным для себя образом - ни Макрон, ни его команда, ни другие западные политики этой очередной демонстрации российских целей и методов не забудут и вряд ли оставят без последствий.
И говоря о ключевом мировом значении победы Макрона, я ничуть не утрирую. Несмотря на то, что новая Битва за Францию обошлась, по счастью, без кровопролития, да и интрига пропала уже после первого тура, это было событие того же уровня, что и победы антифашистских сил в переломных сражениях Второй мировой, таких, как битвы у Мидвэя и Эль-Аламейна (намеренно не зачисляю в этот ряд Сталинград, где победители были не лучше побежденных). От того, что Гибридная мировая война ведется менее кровавыми средствами, ее последствия не становятся менее критическими для судьбы цивилизации, чем у предыдущих «обычных» мировых войн. Победа нацистов, то есть в первую очередь России, марионетками которой являются и Ле Пен, и все прочие европейские «ультраправые», живущие на кремлевские подачки, означала бы конец не только Евросоюза (вот ведь парадоксы истории: прошлый фюрер жаждал Европу объединить, а нынешний его жалкий подражатель - расколоть), но и всей системы ценностей - юридических, закрепленных в международном праве, экономических, основанных на все большем международном сотрудничестве, и моральных - за создание которой человечество заплатило десятками миллионов жизней в прошлых войнах. Эта система неидеальна (в значительной мере потому, что Россия на правах «державы-победительницы» получила возможность поучаствовать в ее создании и напихать туда камней типа собственного несменяемого членства в СБ ООН с неотменяемым вето) и уже во многом подорвана российской агрессией, до сих пор(!) не получившей адекватного ответа (ибо умеренные экономические санкции в ответ на наглейший захват чужих территорий и массовые убийства - это как-то слабовато, причем за Грузию и Молдову Россия не получила даже этого, отчего и полезла дальше). Но порочны не принципы этой системы, а механизмы, которые оказываются недостаточно эффективными в защите этих принципов. Сами принципы, в основе которых право закона, а не силы, уважение к личности (в том числе находящейся в оппозиции и меньшинстве), недопустимость произвола, даже прикрываемого «государственным суверенитетом», «национальными интересами» или «традиционными ценностями», взаимовыгодная кооперация, а не изоляционизм, расширение пространства свободы, а не возведение новых решеток - это правильные принципы. И отказ от них отбросит человечество обратно в средневековье - только без воображаемой фанатами такового романтики, зато с куда более разрушительным, чем в средние века или даже в XIX столетие, оружием. В конечном счете это не вопрос прекраснодушных идеалов, которые можно разделять или не разделять - это вопрос выживания. Методы, которые худо-бедно (в самом буквальном смысле, если вспомнить тогдашний уровень жизни) работали в прошлом, попросту неприменимы при современном и тем более будущем уровне технологий.
Исследователи фашизма не раз отмечали, что фашистская идеология, как правило, апеллирует к архаике: это культ «героического» прошлого, прикрывающий страх перед будущим. Ответ на вызовы прогресса через стремление уничтожить прогресс как таковой. (В лучшем случае - сохранив его техническую составляющую для производства оружия, но и здесь фашистов ждет засада: наука не работает без свободного ума, а свободный ум слишком склонен вступать в противоречия с догматической идеологией.). При этом да, эти вызовы могут быть вполне серьезными сами по себе. Та же проблема мигрантов, которые прежде всю жизнь сидели безвылазно в своем ауле, а теперь получили технологическую возможность ездить по всему миру, ментально совершенно не будучи к этому готовыми. Или изменения демографической структуры общества, связанные с тем, что продолжительность жизни растет, а ни многодетность, ни патриархальная семья, поколениями обрабатывающая один и тот же клочок земли, больше не нужны (откуда следует не только приятная свобода, но и, например, неприятная необходимость повышать пенсионный возраст). Или злоупотребление информационными технологиями всякими деструктивными элементами - от мошенников до террористов и педофилов. Но проблемы новой реальности надо решать новыми методами, а фашизм может предложить лишь возврат к старому. То есть лечение головной боли гильотиной - решение действительно самое простое, но, скажем так, не самое оптимальное.
И потому совсем не удивительно, что Россия была фашистским государством на протяжении всей своей истории - задолго до появления термина. Ибо едва ли найдется на Земле страна более мракобесная, косная и враждебная всякому прогрессу, отвергающая будущее и устремленная в прошлое, которое идеализируется тем сильнее, чем ужаснее оно было. Нынешний культ СССР и войны, самой кровавой и бездарной в человеческой истории, 4 года которой стоили русским и другим народам их империи, как уже признано, даже не 27, а 42 миллиона жизней - нагляднейший тому пример. (Это то, что они «могут» и хотят повторить!) Правда, как раз советский период классическим фашизмом не был - но только потому, что был еще хуже, уничтожив даже те права и свободы (в основном экономические), которые «нормальный» фашизм обычно позволяет. Левые веруют, что коммунизм был устремлен в будущее, но на самом деле в основе его все та же базовая фашистская идея, только доведенная до совсем уж абсурда. Достаточно вспомнить, что единственный реально работавший в истории коммунизм - первобытный. Феодальный традиционализм разрушался, капитализм становился слишком сложным для заскорузлых мозгов - значит, отменить капитализм, отменить прогресс! И скатываться все дальше в прошлое - отменить классы, отменить деньги, отменить всякое неравенство, различие, индивидуальность! Чем проще, тем лучше! Как в анекдоте про кубик Рубика для советской армии: для офицеров - монохромный, для прапорщиков - монолитный. Назад к человеческому стаду или еще дальше - к коллективным насекомым, строящим гигантские термитники. Фашизм - это строй для тупых, коммунизм - для совсем безмозглых.
Современная Россия сочетает в себе то и другое. Она не левая и не правая, она враждебна самой сути цивилизации, и ей все равно, под какими лозунгами разрушать таковую. И судя по словам директора ФБР Коми, назвавшего Россию самой крупной угроза на Земле, это начало доходить до наших лидеров.
Наконец-то.
