Когда фильм блогера Юрия Дудя «Колыма — родина нашего страха» посмотрели уже больше 11 миллионов, я решил, что мне пора влиться в ряды этих миллионов. Перед этим довелось видеть несколько уважительных и даже восторженных отзывов открытых или латентных либералов: как хорошо, что «звезда» нынешней не отягощенной лишними историческими знаниями молодежи взялась за эту тему. Он, мол, донесет до них суровую правду. В чем я, посмотрев фильм до конца (а 2 часа 17 минут по нынешним временам – это «тяжелый формат для YouTube), не уверен. Но все равно – молодец.
После просмотра каждый останется со своей правдой. Сталинистов он ни в чем не переубедит. Антисталинистам не добавит новых аргументов. Им фильм может показаться таким же поверхностным, как сам его автор. Тем, кто ничего не знал про репрессии, посмотреть его будет, скорее всего, интересно. Некоторым — «прикольно». И вот почему.
Автор признается: на идею фильма его натолкнул опрос ВЦИОМ, в ходе которого примерно половина молодых людей сказали, что им ничего неизвестно о массовых репрессиях. Спасибо нынешней школе: новое поколение манкуртов (google it, как говорится) успешно вступило в нашу жизнь. Фильм Дудя – он в основном для этих. Для тех, кто ничего не слышал о ГУЛАГе, а если слышал, то сокращение это не расшифрует (фильм поможет). Для тех, кому надо все объяснять с самого начала, на уровне учебника по истории (только не нынешней школы). Для тех, для кого история сталинских репрессий не несет личной коннотации. Или семейные истории уже затерлись временем, а участники событий либо умерли, либо впали в старческое слабоумие и слушать их невозможно. В принципе такая подача истории ГУЛАГа – это примерно то же самое, что, скажем, истории Альбигойских войн или рассказов об инквизиции. Хороший гид во время отпускного «познавательного» путешествия вам расскажет: а вот тут жгли людей за их убеждения, либо даже невиновных. «Ну надо же, прикольно, поехали дальше, нам еще на ужин надо успеть». Я могу легко представить примерно такой же по тональности фильм, снятый блогером-путешественником про концлагерь, скажем, Дахау. Плюс селфи на фоне «типичной камеры» с фигурой «типичного узника» из воска.
Вот если фильм на эту же тему, с теми же фактами какой-нибудь снял завзятый либерал-правозащитник. Не будем называть имен, можно догадаться. Собрал бы он 11 млн просмотров в YouTube? Уверен, что даже близко нет.
А почему? Секрет (помимо раскрученного автора) в манере подачи. Это – «травелог». Почти инстаграмовско-фейсбучная «story». Автор поехал по трассе Колыма и показывает, что видит по дороге, говорит с местными людьми. А люди и их одновременно простые и удивительные истории – это самое интересное. Наши люди, не отредактированные цензорами федеральных каналов, с матерком, с неумением внятно подчас излагать свои мысли и путающиеся в собственной логике. При этом никакого обличительного пафоса. Не используются термины «советский режим» и сталинщина. Автор не призывает ни к осуждению, ни тем более к покаянию и искуплению. Боже упаси. К чему эти либеральные сопли. Эти все ваши «покаяния» — грузят.
Лишь один раз Ефим Шифрин, родившийся в Магадане в семье репрессированного, произнес то самое слово, которое определяет все, что с нами происходило на протяжении четверти века – геноцид. Когда с 1930 по 1956 год через ГУЛАГ прошли (эти цифры приводит Дудь, хотя есть и другие оценки, на миллионы больше, учитывая жертв массового голода) около 20 млн человек, из них около 2 млн погибли. Когда только в годы Большого террора («ежовщина» — 1937-38) было расстреляно, по официальным данным, более 680 тыс. чел. Травелог про геноцид, согласитесь, это сильный ход.
Но нет, повторим, обличения/осуждения, никакого пафоса, террор – он как бы будничный: ну вот так тогда жили, время такое. Автор призывает зрителей самим делать выводы. Не задаваясь вопросом, а могут ли они, способны ли?
Словно энтомолог хладнокровно изучает особую породу насекомых, которых искусственно вывели с врожденным чувством страха. Правда, поздние поколения мутировали и выглядят порой достаточно раскрепощенно. Прикольно. Ну а каких-то серьезных заходов на нынешнюю политику, советизацию и т.д. в фильме практически нет (еще один секрет успеха – политика тоже «грузит»). Не надо острых углов. Это сильно снижает число просмотров.
Вот монумент «Маска скорби» Эрнста Неизвестного в порту Магадана – а вот бродячие лисы в роли бездомных собак. Вот тут лагерь смерти «Серпантинка», где расстрелянных складывали в ров, который засыпался за счет рывшегося в это время для новых жертв второго рва – по-своему эффективная технология. А вот тут женщина-якутка рассказывает, что надо, если выходишь на 50-градусный мороз в короткой шапке, сережки снимать, а то уши промерзнут от металла. Вот дочь Сергея Королева рассказывает чудовищные детали его ареста и жизни в лагере, где он выжил чудом. А вот как греют паяльной лампой и ведром с чем-то горящим замерзший бензобак с соляркой, — зимнюю, вот же жулики, разбавляют летней. Вот руины бараков, где на лютом морозе жили заключенные, вот лампочка, извещавшая о выполнении нормы. А вот объявления о микрокредитах под 0,75% в сутки, на которых, как на «героиновой игле», сидит страна. А вот еще сносный дом культуры в поселке, из которого, как и из других, тысячами уезжают люди на «большую землю» и они зияют недоразумением цивилизации, зарастая лесом, как покинутый город Чернобыль после аварии на АЭС. Или вот вам «прикольные» (из того же «Инстаграма») картинки, как переправляются через реку в Якутск, куда нет моста и который, когда лед уже слабый, а паром еще не ходит, отрезан от внешнего мира. Потому что все деньги ушли на мост в Крым. Про Крым — по нынешним временам смело.
И картины пустеющих (отток с Колымы по 5 тысяч в год) поселков впечатляют. И некоторые собеседники автора открыто говорят, что тут не будущего для их детей. Но вот вам еще, он тоже прикольный, немец, который как раз не хочет уезжать из Магадана в Германию к родственникам, потому что ему тут хорошо, посреди русского «расп….ва», а там он не приживется.
Мне очень понравился образ «расп…ва», синонимичного свободе.
Все — как бы походя. Мы же едем дальше. Мы не возлагаем венки, не молчим в скорбной минуте молчания (это «грузит»), и тем более не рассуждаем о преступной сущности сталинского режима. Мы лишь даем справку: мол, есть две версии происхождения ГУЛАГА как системы массовых репрессий. Во-первых, в тюрьмах было содержать людей дороже, чем в лагерях, во-вторых, в годы первых пятилеток возникла большая потребность в рабском труде. По-своему эффективный менеджмент.
От многих лагерных подробностей пробирает. Хотя автор сильно щадит зрителя по части таких подробностей и пыток. И мне кажется, что на «пробирает» тут не рассчитано: кто захочет, того проберет, кто не захочет, заматерев от цинизма нынешней жизни, лишь удивится этим деталям (опять «прикольно»), на себя их не примеряя. Вы же не примеряете на себя условия содержания узников в средневековых донжонах, путешествуя по замкам Европы.
Да и в общем «политических» было всего-то 25-30%. А другие – уголовники. Другое дело, что наказания были слишком суровыми. А насколько суровыми, обычно спрашивает любознательный экскурсант таких случаях. И гид дает справку: за ограбление квартиры можно было получить до 5 лет, а за «расхищение социалистической собственности» — до 10. Притом всего за несколько колосков с колхозного поля в пору лютого голода («Закон о колосках» — снова google it, хотя в фильме есть справка).
Один раз, как легенда о знаменитом палаче во время европейской экскурсии, возникает образ «расстрельщика» по фамилии Блохин. Он лично убил более тысячи человек. Но Дудь не дает слова ни палачам (да они уже и умерли), ни откровенным сталинистам, ни детям палачей. За что ему отдельное спасибо, слушать эту «кургиняновско-прохановскую» пургу уже тошно.
Однако дети репрессированных порой выглядят убийственнее, чем если бы за них говорили палачи.
Лишь Ефим Шифрин, пожалуй, четок и однозначен: Сталин – чудовище, а цена его «побед» была неоправданно высокой. А вот дочь Королева, со слезами рассказывающая, как мучили ее отца, хотя и признает «ошибки» Сталина, не отваживается на осуждение системы. И вспоминает, как сам Королев в день смерти «вождя» говорил о «нашем товарище Сталине» и большой утрате. Другие тоже произносят традиционные штампы про «выиграл войну», про дисциплину и порядок. Нет, фильм Дудя этих людей не переделает. А многие из фанатов «отца народов» могут повторить примерно то же самое хоть завтра. Ну как сумеют. Без идейного фанатизма, но с особой жестокостью, как бывает жестокой гопота, снимающая на мобильники мучения своих беззащитных жертв.
В обществе нет и пока не просматривается «прививки» от жестокости и антигуманизма, от культа силы и милитаризма. Преступления геноцида и, главное, его последствия, увы, не лечатся травелогами.
Когда на тему ГУЛАГа поставят мюзикл – а рано или поздно это произойдет – многие тоже скажут, что постановщики делают полезное дело. Отчасти готов согласиться. «Полезное дело» состоит в том, что время, отдаляя нас от тех страшных событий, делает их для новых поколений все менее «сакральными». Это все ужасно было, но как бы уже не про нас.
Дудь утверждает, что фильм не про прошлое, а про настоящее. Согласен. В том смысле, что мы зависли между прошлым и будущим. Как та переправа до Якутска: лед уже дал слабину и не выдержит тяжелого груза (нынешняя система ГУЛАГ не потянет организационно, его разворуют), но и оттепель лед еще не растопила, чтобы пустить паром в большой мир. Еще лучше было бы в этот мир навести капитальный большой мост. Но на это нет желания. Мы так привыкли.
Георгий Бовт
