Пять без малого лет назад это тоже называлось "прогулкой". Точнее, "контрольной прогулкой с писателями", состоявшейся через неделю после разогнанного и избитого марша, - и в общественных настроениях преобладал азарт. Никто ведь не знал, что столкновения на Болотной обернутся одноименным делом, бесконечно протяженным во времени. И тот, кому они испортили инаугурацию, пообещает испортить им жизнь и слово сдержит.
Это потом затравленные и загнанные несогласные граждане научатся ничему не удивляться, а тогда нормой были массовые протесты. Против рокировочки в тандеме, против ментовского беспредела и государствообразующего вранья. Это еще смешило, и мирная революция весело гуляла по городу, от Абая к Окуджаве и обратно, рисовала забавные плакатики, пела под гитару, играла в догонялки с ОМОНом. И когда Борис Акунин предложил в своем блоге экспериментальным путем "установить: можно ли все-таки москвичам свободно гулять по собственному городу или нужно получать какой-то специальный пропуск", на его призыв откликнулись тысячи экспериментаторов. Опыт удался.
Пять без малого лет спустя у людей, сохранивших демократические убеждения, преобладают иные чувства. Депрессия, злость, отчаяние. Акунин давно уехал и возвращаться пока не планирует. Немногие, подобно большинству активных граждан в 2012 году, всерьез задаются обращенными к начальству вопросами типа: да кто вы такие, чтобы запрещать нам гулять по своему городу? Фразу "вы нас даже не представляете" в стране, пережившей патриотический подъем особого рода и успешно зомбированной, надо уже разъяснять любопытствующим иностранцам, да и самим себе. Поскольку замороченный народ реально сплотился с властью и нужны сильнодействующие средства, чтобы вывести на улицу даже тех, кого не затронула тотальная пропаганда.
У Алексея Навального это получается, кто бы он ни был и как к нему ни относись. Вчерашняя антикоррупционная акция, прошедшая в 82 российских городах, стала одновременно событием обнадеживающим, поступком рискованным, новостью сенсационной. Причем методы убеждения, использованные лидером Партии прогресса для того, чтобы достучаться до сотен тысяч по всей России, могли бы показаться странными людям, которые выходили на площадь без малого пять лет назад.
На сей раз вроде как против Медведева, а не против Путина. Против коррупции, а не против войны и внушенного одичания. Разумеется, ответственность высшей власти подразумевалась, и на плакатиках, поднятых на столичных улицах и в других городах, упоминался и тот, без кого нет нормальной жизни в России, но все-таки торжествовала мысль лукавая. В рамках Realpolitik применительно ко дню сегодняшнему, когда против весьма конкретного Владимира Владимировича мало кто выйдет, а за невнятного Медведева, которого не уберегли, мало кто вступится. Вон и коммунисты во главе с Рашкиным бесстрашно требуют парламентского расследования деятельности безобиднейшего из наших латифундистов, и сам Зюганов нечто неодобрительное пробурчал - в адрес Медведева, в адрес Навального...
Затевается какая-то мутноватая политическая игра, и Алексей Анатольевич эффектно пользуется моментом. Демонстрируя при этом свои силы и возможности не только силовикам, умеющим разгонять народ, но и лично Путину. Мол, вам решать, что дальше делать со своим закадычным осточертевшим другом, а мы всего лишь боремся с коррупцией. Законов не преступаем, а когда ваши подельники, нарушая конституционные нормы, запрещают наш митинг, мы просто выходим погулять. Как писатели в 2012 году, которые безнаказанно прошлись по Москве от Пушки к Чистопрудному - и страна не рухнула.
Однако страна совсем другая, и указанный Путин мало похож на того, что пускал слезу после победы, и ситуация после 26 марта складывается непредсказуемая, чтобы не сказать зловещая. Участь Медведева волнует немногих, хотя и тут едва ли следует предполагать, что президент, устрашившись Навального и Рашкина, снимет премьера. Да и неясно, кого поставит, если снимет, какой Игорь Иваныч придет ему на смену. Куда больше тревожат другие сюжеты.
Непонятно, что будет с Навальным, задержанным в самом начале шествия. Непонятно, какая судьба ожидает демонстрантов, свинченных в ходе акции, а их в одной Москве больше тысячи. Алексей Анатольевич обещал в случае чего защищать всех в ЕСПЧ, но до Европейского суда, как известно, надо еще дожить. Непонятны политические последствия прогулки, и если по итогам ее российские тюрьмы пополнятся десятками, а то и сотнями политзеков, то непонятен будет и ответ на вопрос: стоило ли выходить? Разумеется, дело прочно, когда под ним струится кровь, но жизнь у людей одна, и как не вспомнить сегодня узников Болотной, над которыми начальство всласть поглумилось в течение долгих лет и продолжает куражиться.
Две эпохи. Две прогулки. Две России, и сегодня остается лишь с горестным чувством наблюдать, какой путь прошла страна за минувшие годы. От веселого променада почти беззаботных, почти уверенных в своем праве людей до отчаянного стояния возле памятника Александру Сергеичу, от которого их оттаскивали, избивая дубинками, волоча по земле, к ближайшему автозаку. Разве только в том сходство, что тогда несчастный Медведев был героем второго плана, неудачно рокирнувшимся и оттого вызвавшим в обществе бурю протестов, и теперь остался пешкой в политической игре. Вероятно, к этому и сводится его историческая роль в современной России.
Будь по-другому, он бы вышел вчера к демонстрантам, расталкивая удивленных полисменов и поражая разучившихся удивляться, и рассказал бы, что там на самом деле происходит в Кремле. Прогулялся бы с соотечественниками по Тверской, осаживая свою охрану. Но это был бы какой-то совершенно другой Медведев, живущий совсем в другой России, нам неведомой.
