Семь лет назад белый расист ворвался в сикхский храм в Висконсине и убил шестерых прихожан, среди которых был отец Пардипа Сингх Калики. Теперь, когда очередной преступник окропляет кровью еще один город, Калика публикует сообщение в соцсетях. Позже, по приглашению или по собственной инициативе, он отправляется туда, чтобы поддержать тех, кому знакома его боль.

Он был в Ньютауне, Коннектикут. Чарльстоне, Южная Каролина. Питтсбурге. «Мы стали своего рода семьей», - говорит Калика.

Бесконечная череда массовых расстрелов в последние годы – последняя трагедия прогремела в прошлую пятницу, в Вирджиния-Бич, унеся жизни 12 человек, - создала непризнанную общину разбитых сердец, навсегда изменив судьбы тысяч американцев. Все они - выжившие. Любимые живых и мертвых. Их соседи, родственники и коллеги. Первые, кто откликнулись на зов о помощи, медики, избранные должностные лица.

Нападения изменили то, как Америка говорит, молится и готовится к беде. Сегодня термины «активный стрелок» и «укрытие на месте» не нуждаются в объяснении. В молитвенном доме будет священник, раввин или имам и, возможно, вооруженный охранник. И все больше школ проводят учения, чтобы подготовить учеников к потенциальному появлению стрелка.

Посттравматическое стрессовое расстройство когда-то в значительной степени ассоциировались с побывавшими в боях ветеранами; теперь некоторые полицейские и пожарные, измученные воспоминаниями о бойне, свидетелями которой они стали, обращаются за профессиональной помощью.

Мэры, врачи, полицейские делятся полученным опытом, предлагая утешение и совет очередному городу, пережившему кошмар.

Бывший мэр Оук-Крика Стивен Скаффиди, который был избран всего за четыре месяца до нападения на сикхский храм в 2012 году, вспоминает свой телефонный разговор с мэром Авроры, штат Колорадо, где за три недели до этих событий были застрелены 12 человек. «Он дал мне лучший совет, который я мог получить в тот момент: «Будьте спокойны. Успокойте свою общину. И говорите только то, что знаете. Не рассуждайте впустую, не притворяйтесь экспертом в том, в чем вы не разбираетесь», - вспоминает Скаффиди.

В прошлом году, через два дня после убийства 17 учеников и сотрудников Marjory Stoneman Douglas High School, Кристина Хуншофски, мэр Паркленда, Флорида, встретилась с матерью убитого 6-летнего ученика Sandy Hook Elementary School, которая рассказала ей, что может ждать ее в будущем.

«Она предупредила меня о том, с чем мы потом столкнулись, - вспоминает Хуншофски. - Сначала она сказала, что все объединятся. Затем покажется, что на общину обрушится цунами. Люди станут очень разобщенными. Это все нормально после такого бедствия».

Три месяца спустя настала очередь Хуншофски. Она отправила письмо мэру Санта-Фе, штат Техас, где в результате стрельбы в школе погибли 10 человек. «Она сказала мне, что этот день не будет самым тяжелым, наступают трудные времена, - вспоминает мэр Джейсон Тейбор. - Она была права».

Массовые расстрелы составляют крошечный процент убийств, но отличаются масштабом. Хотя каждая трагедия ужасна, мышление «этого не может случиться» изжило себя. «Мы привыкли, - говорит Джаклин Шилдкраут, криминолог из Государственного университета Нью-Йорка в Освего. – И устали. Все незамедлительно начинают спорить об оружии, о душевном здоровье, но ничего конкретного из этих дискуссий не выходит».