Людей, которые не просто любят свою страну (пусть даже иногда ее ненавидя), а, будучи частью своего народа, на самом деле работают на свой народ, решают вместе с ним общие проблемы.

Эти люди россияне, но они европейцы, поскольку твердо знают: российская культура — неотрывная часть культуры европейской, русский путь — путь европейский столетия и столетия. Мы могли останавливаться, идти в сторону или назад, Европа тоже могла творить не самые приятные «чудеса», но мы часть друг друга.

Власть боялась и боится единства «русских европейцев», особенно теперь, когда главным отличием европейского пути стало отношение к человеку и государству (а вовсе не к однополым бракам, как нас постоянно пытаются уверить).

Человек это цель или средство? Государство есть главная ценность, на алтарь которой надо класть бесчисленные жертвы, или лишь средство, инструмент созданный людьми для удобства своего совместного проживания?

Чиновники — всесильные жрецы или лишь квалифицированный персонал, обслуживающий одно из многих изобретений человеческого ума? Вот дилемма, которая до чертиков пугает нашу власть, вообразившую себя богоподобной!

Но она не богоподобна. И не будет жить вечно. И даже долго в историческом смысле. А Россия — должна.

Эта власть до сих пор не хочет решать проблему своего ухода. Она ссорит людей и разрушает авторитеты, поскольку на самом деле слаба и боится конкуренции, боится потерять свою бесконтрольность.

Некоторые думают, что Путин, окончательно уходя, легко и просто оставит власть преемнику, и все пойдет по-прежнему.

Во-первых, по-прежнему не выйдет — стагнация не может быть вечной. Достаточно сравнить темпы изменения ВВП у нас и у соседей, динамику состояния науки и образования.

Во-вторых, попытка такой передачи уже была. Кто-то думает, что с тех пор сторонники условного Медведева и условного Сечина «подружились»?

Значит, когда она все же рухнет, то вполне может рухнуть в руки людей, не готовых ее принять.

К чему это ведет, мы видим на примере Украины. «Силовики» могут оттянуть такой момент, но не предотвратить. Они — лишь часть общества, причем интеллектуально «выхолощенная» властью и разобщенная ей из-за своего страха перед ними еще в большей степени, чем все прочие.

Для решения задачи бескровного транзита власти нам нужно начать думать вместе. Кому это «нам»? Нам — «русским европейцам», тем, кто решил работать на нынешнюю власть в надежде, что это меньшее зло, и тем, кто порвал с ней всякие контакты, считая это не достойным. «Лоялистам» и «непримиримым», сторонникам большей роли государства в экономике и приверженцам либеральных идей, тем, кто за «крымнаш», и тем, кому произошедшее совсем не нравится.

Испуганно открещиваясь от доброжелательных контактов с неприемлющими нынешнюю ситуацию в России людьми, можно продемонстрировать лояльность Кремлю, но потерять перспективу. И точно так же — придерживаясь самой принципиальной и самой крайней точки зрения, отказываясь от сотрудничества с более умеренными, можно быть великим публицистом (что тоже важно), но это не поможет в достижении поставленной цели — реальном преобразовании России.

Сто лет назад наши предки уже не смогли договориться, и власть на десятилетия попала в руки совсем небольшой группы жестоких убийц. Наш народ заплатил за это десятками миллионов жизней и распадом страны.

Мы — часть единой гражданской нации, российского народа. Мы все веками жили на одной земле, наши деды поливали ее своей кровью, и никто ее никому без крови не отдаст и сегодня. Ни большинство, ни меньшинство. А зачем нам опять такие передряги? Нельзя допустить их повторения!

С чего можно было бы начать?

Можно было бы начать с круглого стола по вопросу транзита власти с участием экспертов из команд Кудрина и Касьянова, Явлинского и Навального, Каспарова и Титова, ОНФ и Открытой России в таком месте, где все смогут принять участие. Годовщина революции дает к этому повод и основание.

А цель — существование единой российской нации — на мой взгляд, оправдывает все неудобства такого общения.

Да, понимаю, что от подобного предложения многие «непримиримые» опять наговорят мне много гадостей. Точно так же, как многие «лоялисты» побоятся даже подумать о том, чтобы сбегать в администрацию президента за разрешением на участие. Но свои страхи и привычки надо преодолевать, а иногда и вовсе отбрасывать. Есть дело более важное, чем «не поступиться принципами», и мы все в ответе за то, чтобы оно было сделано. Мы все, невзирая на различия, должны вместе взяться за поиск и предложение обществу (и власти) решения проблемы, грозящей в очередной раз взорвать Россию.

Пора прекратить делать вид, что нет в стране задачи важнее, чем, условно, перераспределение баланса между страховыми взносами и НДС.

Стране жизненно необходимы глубокие изменения. Речь не только о политических и экономических шагах.

Едва ли не важнее вернуть общество к нормальному функционированию, освободить его от взаимной агрессии, помочь людям снова дружелюбно и открыто взаимодействовать друг с другом на всех уровнях.

Полярная реакция части общества на декабрьскую трагедию в Сочи, на убийство Бориса Немцова, на смерть Виталия Чуркина показывает зашкаливающий уровень взаимного неприятия.

Мне понятно зачем безответственным людям во власти, мечтающей оттянуть время своего ухода, разламывать общество, выставляя себя единственными гарантами стабильности, но они же все равно уйдут, и если мы хотим сохранить свою страну, нам надо восстановить гражданский мир уже сейчас.

«Непримиримым» стоит осознать — образованному классу России трудно будет повести за собой общество, если он не преодолеет привычку навязывать окружающим свое «единственно правильное» восприятие действительности, если он не научится признавать полутона и взаимодействовать с теми, кто имеет другой взгляд на предмет, ради достижения общей цели. Без этого все разговоры о преобразовании России будут оставаться пустыми мечтами.

Сила демократического движения — в его привлекательности для всех, а не только для активных участников. Каждый гражданин, готовый жить, не ущемляя права других людей, должен быть уверен — ему лично и его близким будет лучше в обновленной России.