Хотя он ясно дал понять, что расследование завершилось, основной вывод прощального обращения (бывшего) спецпрокурора Роберта Мюллера заключается в том, что ему очень хотелось сместить президента Трампа, но он просто не придумал, как это сделать.

В своем последнем обращении, которое поставило точку в тянувшемся 2 года расследовании, вызвавшем немало противоречий, Мюллер попытался убедить американцев, что избранный ими президент – преступник, которому невозможно предъявить обвинения из-за каких-то формальностей, поэтому вопрос импичмента теперь зависит от Конгресса.

По словам Мюллера, если бы не какой-то клочок бумаги, составленный канцелярией юрисконсульта министерства юстиции, президент США уже находился бы в местах не столь отдаленных за «воспрепятствование» следствию, которое занималось расследованием конспирологической теории о связи его предвыборного штаба с правительством России.

Это настолько нелепо, что Мюллер даже не осмелился произнести эти слова ясно и четко. Вместо этого он прибег к замысловатым формулировкам из своего доклада, надеясь сбить с толку и замылить тот факт, что ранее генеральный прокурор Уильям Барр заявил, что расследование спецпрокурора не нашло достаточных доказательств для предъявления президенту Трампу обвинений.

«Если бы мы были уверены в том, что президент точно не совершил преступление, мы бы так и сказали», - заявил Мюллер журналистам.

И эти фантазии Мюллер попытался внушить нам по общенациональному ТВ. А вот как все обстоит на самом деле.

Если президент Трамп на самом деле совершил бы преступление, спецпрокурору не помешали бы никакие предписания. Ему бы не помешал даже генпрокурор, вздумай он отговаривать Мюллера от выдвижения обвинений.

Именно поэтому предшественник Мюллера – независимый прокурор Кен Старр – не испытывал никаких мук совести, со всей ясностью сообщив о правонарушениях, совершенных человеком, действия которого он расследовал. А занимался он, как вы помните, расследованием действий президента Билла Клинтона.

Если бы Мюллер посчитал, что есть необходимость выдвинуть против президента Трампа обвинения в создании помех правосудию – или каком-то другом преступлении, - он бы сделал это в своем докладе.

Так как доклад Мюллера не предназначался для широкой общественности и был внутренним документом министерства юстиции, Мюллер мог прийти в нем к любому выводу, какому только пожелал. Он мог бы обвинить Трампа в чем угодно и при этом ему бы не пришлось переживать, что он нарушил политику минюста или подставил президента под удар не до конца обоснованными обвинениями.

С другой стороны, если бы Мюллер посчитал, что доказательств недостаточно для открытия дела о создании помех правосудию, он с такой же легкостью мог бы об этом сказать. Что, собственно, он и сделал в своем докладе в отношении нескольких десятков других предположений – включая предположение, которое стало основным поводом для начала всего расследования.

Что еще важнее, в докладе Мюллера говорится, что офис спецпрокурора «не установил, что кто-либо из членов предвыборного штаба Трампа вошел в преступный сговор или координировал свои действия с российским правительством во время случаев вмешательства в процесс выборов».

Расследование было проведено и теперь оно завершилось, но Мюллеру это не помешало сделать последний выпад в адрес президента Трампа. Правда, этот выпад ничего не изменил в выводах, которые сам Мюллер сделал в собственном докладе.