В Госдуме решили поговорить о культуре. И не просто поговорили, но и обсудили концепцию нового закона о культуре, то есть задумались над тем, как найти культуре собственное место в государстве и по-хозяйски окучить его.
Зачем?
Культура постоянно доставляет проблемы российской власти и ее государству с авторитарным окрасом. Такое государство требует служения себе, и ему служат силовики, чиновники и бюрократы, а также значительная часть народа, которую власть посредством телепропаганды убеждает в том, что мы всегда были, есть и будем лучше всех.
И только культура (не вся, конечно, но в значительной части) выламывается из этого представления и к государству относится критически, наплевательски или просто-напросто равнодушно.
В принципе, есть две основных стратегии, как обуздать культуру, - это пряник и кнут. Обе стратегии применялись в Советском Союзе. Одних покупали, других запрещали и даже сажали. В нынешней Думе решили все-таки выйти к культуре с пряником. Пообещали защитить ее от закона об оскорблении чувств верующих, поскольку (придумали замечательно!) культура не находится в общественном поле и не является "публичным действием".
Недавние скандалы с "Матильдой" и с "Праздником" - фильмами, которые вызвали гнев властных структур, запреты на выступления молодых рэперов и так далее, показали, что государство что-то не очень хорошо понимает, на кого оно грозно рычит. И нужно точнее определить, на кого рычать, а на кого - нет.
РПЦ немедленно высказалась против послаблений и нашла "странным", в лице своих официальных представителей, тот факт, что культура не считается "публичным действием". Я редко соглашаюсь с РПЦ, но тут вынужден согласиться. Культура находится в центре публичного поля для всех тех, кто в ней что-либо понимает.
Нелепо выглядит факт, признанный в Думе, что культуре не нашлось определения. На мой взгляд, культура есть борьба с энтропией, то есть с разрухой в головах и государстве. Государство часто становится двойником энтропии, и пройти мимо этого независимому художнику невозможно.
Не найдя определения, думцы выслушали размышления о том, что культура в современной России больше разделена эстетически, чем идеологически, что она в каждом регионе своя и что надо помогать молодым, поднимающимся с колен, деятелям культуры.
Все это - чисто советская пурга, в которой, однако, звучат и новые националистические утверждения о том, что нужно объективно видеть: мы в истории были не отстающими, а впереди всех, и такими же чемпионами остаемся.
С этими определениями поспорил Андрей Макаревич, который вспомнил о фильме "Кубанские казаки" как о необъективном примере того, что мы лучше всех. Много шума внес в дискуссию Сергей Шнуров, который справедливо подчеркнул, что Пушкин - это все-таки наше не всё, и не надо сетью ловить океан культуры. В нынешних условиях, по мнению популярного певца, блогер - тоже часть культуры, и ему нужно дать возможность самовыразиться.
Я приветствую заявления моих друзей, хотя не очень понимаю, что они делали в Думе, глубоко задумавшейся о культуре. Не они тянули культуру в свободное плавание, а их, скорее всего, использовали для демонстрации вольной и плодотворной дискуссии, которая больше всего напоминает партийные дискуссии и постановления о культуре 1920-х годов. Это первые ласточки обуздания культуры. Потом пошли бурные аплодисменты по поводу "инженеров человеческих душ", награды и репрессии: одним - одно, другим - другое.
Когда государство с важным видом берется рассуждать о культуре - это сначала смешно, а потом печально. Если оно запуталось, кого судить, а кого восхвалять, - это его проблемы. Поддакивать государству своим честным присутствием на думской дискуссии - свободное право каждого, которое я не оспариваю, но которое нужно умело использовать для реальной защиты культуры от государственных посягательств.
Культуре никуда не деться от государства, но культуру государству лучше всего оставить в покое, не поощрять и не травить в идеологическом плане. Если государство находит в себе силы поддерживать культурные проекты - очень хорошо, до того момента, когда оно посредством такой помощи не превращается в дрессировщика деятелей культуры. Я вовсе не против министерства культуры: оно есть и в демократических странах (в Германии нет, но есть, скажем, во Франции), но рассказывать людям байки о том, какие мы всегда и во всем великие, - это, скорее, компетенция общества сказочников, в погонах и без погон, а не государственных служащих и думских депутатов.
Виктор Ерофеев
