День народного единства, учрежденный при Путине, спекся, о чем уже немало сказано. Даже "русские марши" провалились. Потому 7 ноября нельзя не вспомнить о празднике отмененном. О революционной дате, которая в течение многих десятилетий торжественно отмечалась в СССР, и в свободной России этот праздник тоже не затерялся, переименованный в День примирения и согласия, покуда не вылетел из официального календаря по основаниям чисто политическим. Поскольку начальство наше, управляющее авторитарной, но все-таки несоветской страной, заметно морщилось при лицезрении огромного количества легитимных праздничных красных флагов на улицах и площадях посткоммунистической Родины.
Получалось, что у КПРФ, партии вполне системной, но как бы и оппозиционной, имеется свой эксклюзивный государственный сабантуй. Пусть и утративший прежнее значение, но это, что называется, только для Иванов, не помнящих родства, лишенный подлинного исторического смысла. Тов. Зюганов со своими верными ленинцами и жестоковыйными сталинистами все помнил и знал, ни с кем не примиряясь и не соглашаясь. Естественно, возникал вопрос: а как же другие партии, вписанные в элиту? Почему у Жириновского нет национального праздника? Куда девать Миронова с его "Справедливой Россией"? Не говоря уж о единороссах.
По этой причине красный день календаря и был упразднен. Однако сегодня, в 101-ю годовщину октябрьского переворота, тема неожиданно вновь становится актуальной. Это происходит на фоне вялотекущих социальных потрясений вроде пенсионной реформы, обозначившей крен в отношениях царя Владимира Владимировича с его подданными. На фоне протестных голосований в регионах – в Приморье, например, где странноватого коммуниста Ищенко можно заставить сняться с выборов, но присланных из Москвы варягов от этого там сильней не полюбят. На фоне возрождения русского терроризма, причем в его какой-то небывалой школьной модификации. А главное, на фоне совершенно непредсказуемого будущего, которое сулит все что душе угодно, включая ядерную войну с дальнейшим гарантированным райским блаженством для населения России. Однако чаще описывается словосочетанием "послепутинская эпоха".
Предполагается, что среди развилок, которые судьба готовит России, самые широкие ведут резко вправо и резко влево. От протофашистского путинского режима – к фашизму полноценному, вдохновленному прежними патриотическими свершениями, внедренной в головы россиян психологией осажденной крепости и аншлюсом по классическим образцам. Альтернативный путь пролагает всенародная ненависть к зажравшемуся новому дворянству со всеми его замками, тачками, шубохранилищами, собачками корги, обживающими частные самолеты, и жандармами на службе у воровской власти. То есть справа горит рейхстаг и стоит фюрер, рядом с которым даже царь Владимир Владимирович покажется милейшим, но слабохарактерным человеком – а слева штурмуют Зимний дворец, не щадя ни мебель, ни картины, ни собачек.
Оттого и 7 ноября, сравнительно безобидный ныне неофициальный праздник леваков всех мастей, наполняется новым содержанием. Да и ситуация отчасти та же, что и в 1917 году, доказательством чему служат хотя бы антикоррупционные разоблачительные фильмы Навального, собирающие многомиллионную сочувствующую аудиторию. И если сопоставлять фашистскую угрозу с угрозой коммунистического реванша, то надо, пожалуй, признать, что у наследников Ленина – Сталина – Зюганова сегодня шансов побольше, чем у единомышленников собирательного Дугина.
Ибо патриотизм коричневого толка – явление преходящее, а кушать хочется всегда. За Крым начальству и лично национальному лидеру большое спасибо, но это уже проехали. Напротив, пенсионный грабеж – событие бесконечно длящееся, вдобавок до конца еще не осознанное. Вызывающее вполне определенные чувства, особенно при виде новых дворян и прослушивании их свежих речей. Потому, кстати, такой мощный резонанс вызвало заявление одной провинциальной привластной девушки, что уже сил нет терпеть. Притом что девушка сказала чистую правду: путинской России люди не нужны, прокормить и трудоустроить такую ораву в условиях насаждаемой верхами изоляции немыслимо.
Остается понять, что лучше: режим, естественным образом наследующий теперешнему, или строй, при котором 7 ноября опять станет общенародным праздником. Реинкарнация 1933 года или года 1937-го. Грубо говоря, Сталин или Гитлер. Точнее, что хуже. Вопрос непростой, эдак с ходу на него не ответишь. Пробуждающий желание поискать другой глобус и на нем обнаружить другую Россию, которой незачем выбирать между двумя версиями ада. Впрочем, рай здесь тоже обещают весьма специфический, а хочется как-то обустроить Россию на земле.
Пока ясно лишь, что 7 ноября возвращается во всей своей революционной красе. С ошалевшей от вседозволенности властью, с ограблением трудящихся, с бомбистами и охранкой. С мечтой о всеобщей справедливости, охватывающей широкие народные массы, и если не знать, чем оборачиваются эти мечты, когда сбываются, то можно было бы тоже им предаться. Однако мечтать вредно, а полезны только точные знания, диагностирующие эпоху. Единения нет, примирение и согласие объявлены недействительными, зато Ленин со Сталиным и теперь живее всех живых. Красный день устоял в календаре, с чем и следовало бы поздравить всех к нему причастных, но что-то не получается.
