«Согласитесь –   жизнь  нередко баловала нас и  комическими  эпизодами, которые никогда не грех вспомнать» - это слова из интервью, которое я много лет назад сделал с известной в прошлом актрисой Людмилой Боярской. Тогда же она рассказала о нескольких забавных эпизодах из ее артистической молодости.   Сегодня, когда самым популярным в мире словом стало «карантин», приведу лишь два, в надежде что они вызовут у наших читателей  приятную улыбку.

***

Итак, служила я тогда в прекрасном Молодежном театре. Однажды летом  давали мы выездной спектакль в Сосновске, небольшом  живописном городке на берегу   Клязьмы. Название спектакля не помню,  там что-то про войну красных с деникинцами. Была в нем, естественно, и любовь, и героика, и все такое прочее. Неважно. Приехали мы ранним утром налегке, расположились в гостинице. Молодые, веселые, задорные.   Гуляем по улицам и напеваем сочиненную нашим завлитом четверостишие

В театре родились,

В театре живем,

Здесь чудо рождается

С третьим звонком.

Импозантно выглядел наш ведущий актер Витя Щербаков в новых модных брюках и яркой рубашке. День был жаркий, решили пойти на речку искупаться.  Искупались. Позабавлялись в воде. Когда выходим, видим - Витя носится вокруг, как угорелый. Оказывается, у него украли  брюки и рубашку. Как такое могло случиться – невероятно! Берег все время был совершенно пустынный.  Было не до смеха.  Ни у кого из ребят не было лишней одежды, плавки и купальники взяли, знали, что едем к реке, а все остальное, зачем? Приехали-то на один день. Надо звонить в милицию, но телефон-автомат лишь в центре, и потом, пока милиция раскачается... Да и найдут ли воров. Вообще-то Витя был парень отчаянный, мог бы назло всем пройти по городу в одних плавках, но сами понимаете... Что делать? Решили худо-бедно сложиться и помчаться в магазин купить ему какие-то брюки и рубашку. И тут вступила Зинка, костюмерша наша. «А что, если не будет штанов его размера, и как вообще без примерки? Не выглядеть же ему клоуном.  Я придумала.  Давайте я сбегаю, принесу ему сценический костюм, деникинского полковника, его героя. Хорошо на нем сидит. В нем и пойдет. А как вернемся в театр,  Михалыч, администратор наш, свяжется с властями, и может, найдут  его одежу». Витя подпрыгнул от восторга. И мы, молодые, веселые, задорные решили схохмить. 

...Шагаем мы по городу, прохожие от изумления открывают рты, и многие даже присоединяются к нам. И вот идет уже толпа с деникинским полковником во главе.  Представляете? Вдруг из какого-то открытого окна мы услышали чей-то старческий, но довольно звучный голос

-Алло! Милиция! У нас в городе контрреволюция! Приезжайте немедленно!

И что вы думаете? Приехали. Смеху было – не передать. Люди завалили театр брюками и рубашками. К счастью, и в ворах заговорила совесть,  они подбросили кулек с Витиной одеждой к дверям театра.  Самое любопытное – наш вообще-то не ахти какой интересный идейный спектакль, прошел при переполненном зале. Люди сидели в проходах. Аплодиментам не было конца. Администратор наш потом говорил: «Вот как надо делать рекламу!» Когда вернулись домой, Вите объявили выговор за «поведение, несовместимое со званием советского артиста». Это стало вечной темой для наших театральных капустников.  Много воды утекло с тех пор. Очень много. Разнесло нас по разным городам, странам. Но когда бы мы ни встречались, или просто перезванивались – обязательно вспоминаем, среди прочего, и этот курьезный случай. Как бы окунаемся в свою молодость - и на душе светлее.

***

Помните, при Совке кто как  мог пользовался своей профессией, и, так сказать, «корысти ради». Одним словом – «я тебе – ты мне». А артисты? К тому же молодые  без имени. Практически никак. Но однажды, на заре моей, как говорится,  прекрасной юности  кое-что удалось и мне. Правда, это был единственный в моей жизни случай, но все-таки....

...Приехали мы как-то с выездным спектаклем в очень приятный зеленый южный город, где нас всегда очень хорошо принимали.  Расположились в гостинице, попили кофе, решили прогуляться. Молодые, веселые, задорные.

Гуляем и  все вдруг чувствуем, что страшно проголодались. Наш ведущий актер, герой, тот же Витя Щербаков, обладал поразительным чутьем на кулинарные заведения. Вот и сейчас он авторитетно заявил: «в двух кварталах отсюда – столовая». И в самом деле совсем недалеко, возле большого парка оказалась, правда, не столовая, а буфет. Тоже неплохо. Подходим, видим на дверях объявление: «Сегодня рыбный день». Сразу возникли перед глазами  протухшие рыбные котлетки и прочая дребедень.

- Меня уже тошнит, - произнес Витя

Через стеклянную дверь мы увидели, как за стойкой старательно,  с удовольствием,  переставляет какие-то коробки коренастый неопределенного возраста мужчина. Буфетчик.

- Какой типаж! – воскликнул Витя

Зашли в парк, сели на скамеечку и думаем, что делать и как быть. Витя окинул нас взглядом и задержал его на мне. Я похолодела.

- Значит так, - начал он. Была бы буфетчица, - пошел бы я. Но там буфетчик, так что пойдешь ты и вернешься с колбасой и ветчиной.

- Ты с ума сошел. С какого бодуна я к нему пойду? Бред какой-то!

Тут загалдели все:

- Ты у нас самая-самая, у тебя все получится... Или ты хочешь, чтобы мы здесь умерли с голоду?

Схватили мою сумочку и стали пихать туда деньги, приговаривая:

- ...вообще-то  мог бы бескорыстно пожертвовать на искусство,  но на всякий случай бери.

А я одно – нет, нет и нет!

Опять вступил Витя:

- Какая ты, к черту, актриса, если не сможешь охмурить отличника советской торговли. Заметила на стене красный вымпел? То-то!

И – хотите верьте, хотите нет – меня охватил азарт. А что? Самой стало интересно, что получится. Я слегка распустила волосы, подошла к дверям буфета и вошла. Буфетчик возился уже под стойкой, и я стояла молча.

- Чего вам? – спросил он, не поднимая головы.

- Мне бы колбаски, ветчинки, - произнесла я ангельским голосом.

- Че? Читать умеете? Сегодня рыбный день.

-Вижу, что рыбный, потому и пришла сюда. Я в некотором роде русалка.

Буфетчик выкарабкался из-под стойки и чуть ошалело взглянул на меня. Я же тряхнула своими слегка распущенными волосами и невинно уставилась ему в глаза.

- Вы что, - пробормотал он, - откуда вы взялись?

- Оттуда... – я едва махнула рукой в сторону реки, - и томной походкой прошла вдоль стойки. Туда и обратно.

Вижу, он шалеет все больше. Но что-то в его мозгу зашевелилось, и он закричал:

- Нет, вы артистка! Я видел вас не афише, что на том заборе!

- Так это я на афише артистка, а там, - я еще раз махнула рукой в сторону реки, – я русалка.

- Вы че, живете в реке, среди рыб?

- Нет, я живу среди людей, но среди них так много с холодной рыбьей кровью. Но вы же не такой, правда? И вы знаете, как мне хочется колбаски и ветчинки. И вы мне ее отпустите. Не так ли? А вечером  наша встреча будет такой приятной...

Он весь задергался:

- Э...э... Хотите встретиться? Так я всегда...  Вечером, после работы... У меня, шоб вы знали, дома отдельная комната, а мама рано ложится спать и спит очень крепко. Всю ночь.

- По-хорошему завидую ей, - сказала я вполне искренне, - у меня не такой крепкий сон. А встретимся мы в театре. Вы ведь придете на спектакль? Вы увидете меня на сцене, я буду знать, что вы в зале, и нам будет хорошо. Через год мы снова приедем, я снова приду к вам, а сейчас так хочется колбаски и ветчинки...

В буфет вошли несколько человек, а ему, вижу, никак не соориентироваться. Все-таки нашел для себя выход. И для меня тоже. Рукой подозвал меня к себе и зашептал:

- Знаете что, за буфетом небольшая дверь в стене. Это из подсобки. Подойдите туда. Я кое – что внесу.

И действительно вынес дурманюще пахнущий пакет. Я сунула ему все деньги, что у меня были, он не стал считать. Я быстрым шагом пошла к зверски изголодавшимся коллегам в надежде застать их еще в живых. Восторги, поцелуи – все как положено... Решили  вернуться в гостиницу. По дороге Витя прихватил пару бутылок добротного вина, набрали овощей. Устроили настоящий пир во славу театра и буфетчиков. Но исключительно отличников советской торговли.