Человек – существо не рациональное, а рационализирующее. А потому не стоит удивляться переменам, которые происходят с людьми, вынужденными жить под российскими флагами.
Природа времени такова, что она способна играть как за тебя, так и против. Проблема аннексии Крыма в том, что она заморозила регион, погрузила его в формалин, остановила на том этапе развития, которую остальная часть Украины перешагнула еще в 2014-м. И с тех пор раскол между материком и полуостровом лишь нарастает.
Этот раскол – ценностный и мировоззренческий. На материке часто можно услышать фразу о том, что «ничего не меняется», но это не так. Сложно оценивать перемены, когда ты находишься внутри них. Но если захотите понять, как сильно изменилась страна, загляните в новостные ленты 2013 года.
Украина договаривается о самой себе. Даже любые разговоры о декоммунизации последнюю четверть века наталкивались на ритуальное «нельзя трогать историю». А сегодня уже как-то странно вспоминать о том, что еще полтора года назад страна пестрела памятниками Ленину и улицами Кирову. Украина перешагнула этот рубеж без каких-либо потрясений: примерно так же, как и заменила «Великую Отечественную» на «Вторую мировую».
А Крым продолжает жить в реальности позднего Януковича. Когда единственный способ коммуникации с властью – это заискивание с первым лицом в надежде, что оно милостиво согласится найти управу на свое окружение. И нет ничего удивительного, что за это время те крымчане, которые во время Майдана искренне ему сочувствовали, мировоззренчески дрейфуют в сторону российского либерального лагеря.
В конце концов, далеко не всякому под силу оставаться в глухом идеологическом подполье, уберегая самого себя от любой диффузии убеждений. Особенно когда ты находишься в чужом информационном пространстве.
Вдобавок, российские медиа предлагают своей аудитории не две точки зрения, а пять или шесть вариантов, в которых правдивой версии куда проще затеряться. Условно говоря, росТВ предлагает обсуждать не то, является ли луна круглой или плоской. Оно предлагает обсуждать, является ли луна круглой, или плоской, или сделанной из швейцарского сыра, или прибитой к небосводу гвоздями. И главная задача всего этого разнообразия – привести зрителя к мысли, что «правды» не существует. Что она всегда с полутонами и примесями – даже тогда, когда ее вполне можно дистиллировать на основе доказательств.
А еще каждому человеку важно чувствовать себя «на правильной стороне». И потому он начинает искать в своей жизни те вещи, которыми может гордиться. И чем дальше – тем больше воспоминаний в жизни крымчан будет связано с «российским» периодом в жизни полуострова. А сам этот период будет все прочнее входить в его быт как обязательный интерьер биографии.
Но ключевая проблема ментального размежевания между материком и полуостровом заключена в другом. Именно аннексия Крыма и вторжение на Донбасс создали ситуацию, когда политическая и государственная идентичность стали доступны для граждан Украины на уровне личного участия. Кто-то уходил добровольцем на фронт. Кто-то начинал заниматься волонтерством. Кто-то жертвовал деньги на армию. И лишь крымчане и жители Донбасса оказались в массе своей лишены этого персонального опыта гражданского соучастия в жизни страны. А быть зрителем и участником – совсем не одно и то же.
Вполне вероятно, что если бы Москва решила нанести первый удар не по Крыму, а по Сумской области, то сегодня жители полуострова точно так же отстаивали бы независимость страны. И если вам кажется это невероятным – вспомните Днепр, который до войны был одним из ключевых городов для пророссийских лозунгов, а после начала вторжения стал форпостом украинской идентичности на востоке страны.
В том и состоит злая ирония судьбы – аннексия любого региона обязательно бы разбудила Украину. Но жертва агрессора стала бы неизменной жертвой этого процесса. И то, что Крым и украинский материк все чаще говорят на языках разных смыслов, тоже закономерно. Потому что если бы не аннексия полуострова – украинские смыслы мало бы чем отличались от тех, что царили в стране в 2013 году.
Помните об этом, когда решите бросаться обвинениями.
Павел Казарин
