Избрание Дональда Трампа на пост президента США стало сенсацией, за которой последовал шквал комментариев и выводов. При всем разнообразии мнений преобладала точка зрения, что речь идет о переломном событии для США и для мира.
Уже сегодня, по прошествии менее двух недель после выборов, многое из написанного по горячим следам кажется, мягко говоря, поспешным. Комментаторы, кажется, забыли, что в американской политике никто и ничто не побеждает «полностью и окончательно». Тем более если победитель на выборах получает почти на 2 миллиона голосов меньше, чем проигравший. На исход выборов это, разумеется, не влияет – двухступенчатую систему избрания президента США никто не отменял и вряд ли скоро отменит – но очевидно, что поражение демократов далеко не сокрушительное и мандата на «переформатирование» американской внутренней и внешней политики у Трампа нет.
Положение осложняется тем, что Трамп не вполне республиканец и не совсем правый. Трамп – популист, среди обещаний которого многие противоречат принципам и догмам республиканской партии, и вообще человек плохо предсказуемый. Это было очевидно во время предвыборной компании, хотя в конце концов республиканцы в основном консолидировались вокруг своего кандидата. Это заметно и сейчас, когда в ходе формирования его администрации началась борьба между партийным истеблишментом и ближайшим окружением Трампа за его «душу».
Противоречия в лагере победителей уже обозначились и будут, скорее всего, нарастать – давно уже победители американских выборов не приходили к власти столь пестрой толпой. Демократы будут играть на этих противоречиях - и заодно наверняка воспользуются любой возможностью, чтобы заплатить республиканцам «той же монетой и не хуже чеканенной» за восьмилетнюю обструкцию любых инициатив Обамы.
Популисты обычно имеют у своих сторонников несколько продленный кредит доверия. Поэтому на первых порах невозможность выполнения многих его обещаний не будет создавать для Трампа больших неудобств. Но даже попытки выполнить некоторые из них будут неизбежно создавать проблемы, и чем дальше, тем больше. Одновременное сокращение налогов, наращивание военных расходов и сокращение государственного долга (или хотя бы дефицита бюджета) – а Трамп обещал добавить к этому еще и расходы на модернизацию инфраструктуры – дело не просто неподъемное, но и опасное, о чем свидетельствует опыт администрации Дж. Буша-младшего, приведшей американскую экономику к катастрофической рецессии. И при любом сценарии среди выигравших от такой политики не будет представителей «белого пролетариата» в пострадавших от деиндустриализации штатах, которые обеспечили Трампу победу. Так что разочарование придет, пусть и с запозданием, но, вполне возможно, «с треском».
Трамп, наверное, попытается набрать очки за счет быстрых мер по депортации нелегальных иммигрантов и укреплению границы с Мексикой. Но и здесь он может удариться головой о стенку. Число «нелегалов» с судимостью (а именно их он обещал выдворить в первую очередь, назвав цифру в 2-3 миллиона человек) сравнительно невелико. В значительной мере эту работу уже сделали при Обаме – за два его президентских срока депортировано 2,5 миллиона человек, и вряд ли Трампу будет легко побить этот рекорд якобы «ультралиберального» президента. Что касается «стены» на границе с Мексикой (да еще и за счет мексиканцев), то Трамп уже дал задний ход – еще не вступив в должность, что, насколько мне известно, беспрецедентно.
Обещания (или скорее угрозы) Трампа добиться поголовной регистрации американских мусульман (это «требование» уже смягчено людьми из его окружения: регистрироваться должны будут только мусульмане-иммигранты) – вообще, по-моему, из области фантастики. То же самое можно сказать и о запрете на въезд в США из «стран, подверженных терроризму». Скорее всего, дело сведется к одной-двум странам типа Сомали, откуда никто в США и так не доберется.
На внешнеполитический курс все эти трудности, парадоксы и невыполненные посулы поначалу не будут влиять, но тут другие проблемы. Два главных обещания Трампа – выйти из договоренности по ядерной программе Ирана и из парижского соглашения по климату – крайне трудно выполнимы и политически, и чисто технически. Первое из них Трамп уже смягчил и либо забудет о нем, либо со скрипом и для проформы согласится на чисто косметические изменения. Пока трудно сказать, что будет со вторым обещанием, но меры по снижению выбросов парниковых газов, принятые прежними администрациями, кажется, набрали такую динамику, что развернуть американскую энергетику «назад, к углю» вряд ли удастся.
Отдельный и, наверное, единственный вопрос, волнующий российских начальников и рядовых граждан – отношения с Россией. Об этом уже много написано и, кажется, многие начинают понимать, что никакого прорыва здесь не будет. Недавнее заявление помощника президента России по внешней политике – дескать, нынешняя администрация уже сделала и до конца своего срока еще столько сделает, чтобы испортить отношения, что будет очень трудно их наладить – неуклюжая, на грани гротеска попытка умерить ожидания. Вообще вопрос об отношениях с Россией для Трампа, на мой взгляд, не будет одним из центральных. Возможно, конечно, что Россия попытается предложить ему нечто выгодное и привлекательное. Пока ничего такого не просматривается. Если у нас что-то было или есть «в запасе», то предлагать надо было другому президенту, но он, к радости нашей пропаганды, уходит. А с новым мы, скорее всего, намучаемся и, возможно, поплачем. Ибо мало на свете вещей, которые вызывают больше страдания, чем несбывающиеся надежды.
Павел Палажченко
