Ксения Кириллова: Покой или борьба? Что выбирают русские диссиденты в эмиграции
По мере усиления репрессий в современной России эмиграция все чаще перестает быть «роскошью», и становится в первую очередь способом спасти свою свободу, а иногда – и жизнь. Мы попробовали узнать, какой путь выбирают для себя политбеженцы, оказавшись за пределами России. Стала ли для них эмиграция в первую очередь возможностью начать новую жизнь, забыв о том, что происходит в России? Или, напротив, отъезд стал лишь способом продолжения своей прежней борьбы на новом месте? 

Юрий Нестеренко: Бой или отбой?
Ситуация с расследованием российского вмешательства и влияния становится все более неблагоприятной для Трампа. Как и следовало ожидать, он вынужден был заявить, что никаких записей его бесед с Коми не существует (попутно обогатив юридическую практику тезисом, что постинг в "твиттере" - это и есть официальный ответ президента комитету Палаты представителей). То есть он лгал, грозя предъявить такие записи (либо лжет сейчас, говоря, что их нет), причем, если его постинги в "твиттере" имеют официальный статус, то получается, что и эта ложь была сделана в официальном заявлении

Илья Мильштейн: У гробовой доски
Роль личности в истории - тема необъятная, проблема нерешенная, дело темное. Взять хоть, не знаю, Сталина: насколько он определял ход вещей в России и в мире, а насколько был заложником обстоятельств? Поступок ростом с шар земной - это точно про него, управлявшего одной шестой и еще целым социалистическим лагерем? Он маленький, немытый и рябой - это исчерпывающая характеристика Кобы, который в среде дорвавшихся до власти большевиков-подпольщиков слыл грубияном?

Сергей Шелин: На пятый срок с пустыми руками
Владимир Путин впервые идет к новому этапу своего правления, не владея инициативой и не посылая внятных сигналов ни народу, ни верхам.

Лилия Шевцова: Эпоха Путина. Картина маслом
Если систематизировать нашу политическую жизнь, то получается «пейзаж безысходности». А безысходность страшнее кризиса, обвала либо революции, ибо может оказаться бесконечной… Впрочем, смотрите сами, в чем и с чем мы живем: 

Антон Орехъ: Это не суд, и это не приговор
Я скажу вам, что меня совершенно не волнует, по какой на самом деле причине удалили сразу двух присяжных в день оглашения вердикта по делу Немцова. Может, нам сказали правду, может, соврали, но мне это не интересно. Точно так же меня не интересует сам вердикт. Я даже не собирался за этим следить. Сколько дадут, кому дадут, где отбывать, апелляции, кассации, инстанции – все это абсолютно вторичная информация.

Дмитрий Орешкин: «Люди начинают понимать, что время, когда мы „поднимались с колен“, заканчивается»
Эта ситуация томительно напоминает ситуацию 1991 года, когда распадался Советский Союз. За сохранение Союза на референдуме в марте 1991 года голосовала условная Азия — на первом месте была Туркмения с более чем 97% голосов. При этом запад СССР — три республики Прибалтики, Молдавия, а также Грузия и Армения — не счел нужным участвовать в референдуме. Сейчас тоже условная «Азия» поддерживает власть, а условная российская «Европа» испытывает разочарование, раздражение и фрустрацию.

Москва готовится отправить в Вашингтон нового посла
Стало известно, что Москва готовится отправить в Вашингтон нового посла, им может стать Анатолий Антонов, сторонник жесткой политики, который на данный момент занимает пост заместителя министра иностранных дел РФ. Антонов хорошо известен в дипломатических кругах. Знакомые с ним политики описывают его как жесткого и хорошо подготовленного переговорщика, который вполне может действовать как упорный пропагандист, если возникнет такая необходимость.

Игорь Эйдман: Почему вернулся Сталин
Россияне, согласно исследованиям Левада-центра, уверенно поставили Иосифа Сталина на первое место среди самых выдающихся людей всех времен и народов. В новейшей истории России дважды (при Хрущеве и Горбачеве) казалось, что ее жители ужаснулись страшной правде о сталинских преступлениях и навсегда прокляли кровавого тирана.

Антон Орехъ: Не в кайф
Все-таки какие-то странные процессы происходят в голове у наших сограждан. Социологи спрашивают, не надо ли наркоманов в тюрьму посадить и 78% говорят, что неплохо бы посадить, конечно, этих одурманенных на шконки. Тогда социологи задают другой вопрос: а наркомания – это болезнь? И 45%, то есть почти половина респондентов, считают, что да, это болезнь. Накладываем одну цифру на другую, и получается, что никак не меньше четверти опрошенных считают наркоманов больными людьми и при этом считают, что их надо сажать в тюрьму. Как говорится, лучшее средство от насморка – это гильотина. Видимо, в тюрьме лечение от пристрастия к веселым таблеткам и порошкам пойдет лучше.

Андрей Архангельский: Насилия как сверхидея
У нас любят восхищаться советским кино — имея в виду его эстетические заслуги; но одно из его действительных свершений, что становится ясно сейчас, — воскрешение Сталина. Начиная с 1970-х на экране был выращен новый — уютный, домашний — Сталин: неторопливо разминающий «Герцеговину Флор», с мягким акцентом и походкой, не представляющий никакой опасности. Миллионы советских детей росли с этим милым, как в «Спокойной ночи, малыши!», дедушкой Сталиным; и сегодняшние вконтактные или даже фейсбучные сталинисты верят именно в такого Сталина — лампового, 1970-х годов, или светодиодного, из «сериала на „Первом“». Сегодняшний Сталин нереален, это давно уже кино; это уже не историческая фигура, не конкретная личность. Нет даже «памяти» о Сталине — есть только симулякр, порожденный аудиовизуальными средствами.

Юлий Эдельштейн на этой неделе выступит в российском парламенте

Лариса Волошина: Нюхать кисель. Как Путин поработал в Крыму всадником апокаллипсиса
Каждый раз российский лидер приезжает на полуостров, чтобы дать сигнал: "Крымнаш - смиритесь". Но в этот раз послание изменилось. В этот раз Путин посетил детский лагерь "Артек" для того, чтобы открыть новый сезон имени Саманты Смит - американской школьницы, отдыхавшей в "Артеке" в 1983 году. Причем тут американская школьница, спросите вы. Очень даже причем.

Георгий Бовт: Нет слов
В комитете Госдумы по госстроительству предложили закон «о запрете мата в семье», а не только в общественных местах, как сейчас. Вот же ведь… какие добрые люди… И это после того, как та же Дума декриминализировала побои и домашнее насилие. Где тут, спрашивается, логика? Причем этот вопрос про логику задается с добавлением всех тех эпитетов, которые употреблять закон не велит. Потому что без мата тут про логику — никак.

Илья Мильштейн: А вы откуда знаете?
- Об акциях Навального знаете? - Знаем. - Откуда знаете? - По телевизору рассказывали!Среди всех ответов, которые собирательный российский респондент дал любознательным социологам, эти, пожалуй, самые характерные. Гражданина опрашивает ФОМ, то есть Кремль, и гражданин мучительно ищет правильные слова, чтобы не спалиться. Подобрать их непросто.

Виталий Портников: Любовь к тирану
Дело не в Рейгане и не в Путине. Дело – в самом Стоуне. Американский режиссер прошел ту же эволюцию, которую до него проходили многие художники Запада и Востока. Карьера начинается с обличения пороков собственной цивилизации, продолжается презрением к демократии, кажущейся просто заговором элит, а завершается откровенным восторгом перед авторитаризмом.