В Донецке с негодованием опровергли предположения о том, что одиозный "полевой командир" Михаил Толстых стал жертвой внутренних разборок в собственной банде. Российской и околороссийской пропаганде приятно думать, что Гиви погиб как мученик, убитый украинскими "диверсантами", - как будто и не было серийной зачистки его соратников-боевиков. Для распространителей мифа о "героях Новороссии" невыносимо даже предположить, что их убивают свои. Что борец с "украинской хунтой" мог быть самым обычным самострелом, дезертиром, который оставил подчиненную ему банду умирать в Авдеевке.
Но, собственно, так ли уж важны причины гибели Гиви? Как и его подельник по кличке Моторола, Михаил Толстых стал двигаться к гибели, когда выбрал свой лифт - социальный лифт "ДНР". Гиви на нем здорово проехался, превратившись из рабочего одного из иловайских предприятий в руководителя одного из самых жестоких бандформирований. А ведь командовать такой бандой - это не только участвовать в боях за аэропорт или другие важные для оккупанта объекты. Это отжатые квартиры, машины, предприятия, деньги. Это возможности. Практически все "полевые командиры" придуманных Сурковым народных республик сделали за время войны блестящие карьеры, подобрав все, что плохо лежит. О бывших водителях, мойщиках и укладчиках стали говорить как о новых авторитетах, способных решить любые ваши проблемы за умеренную плату. А на Донбассе такая репутация - уже деньги.
Буквально за несколько месяцев Толстых стал одним из самых удачливых людей депрессивного региона. Он жил, когда остальные выживали, - и, само собой, война интересовала его исключительно как бизнес. Хотя, конечно, приятно кого-нибудь еще убить, над кем-нибудь еще поиздеваться. В конце концов все новости о Гиви стали касаться его возможного бегства куда-нибудь подальше от театра военных действий. Туда, где отжатое можно не только сохранить, но и потратить. Какой смысл такому благородному дону гибнуть где-то в авдеевской грязи? Пусть гибнут лохи.
Понятно, что такое отношение к жизни - и такой успех - не могли не вызывать раздражения. "Гиви" мог уничтожить кто угодно - украинские мстители, соратники, конкуренты. Его ненавидели все по обе стороны линии разграничения. Банальная история. Если бы не одно любопытное обстоятельство.
Толстых не первый и не последний бандит, используемый российской пропагандой для создания образа "интернационалиста", "героя русского мира" и защитника счастливого прошлого. Такие появлялись во всех организованных Кремлем войнах. И всегда эти люди затем гибли не в бою, а при загадочных обстоятельствах, которые так никогда и не бывали расследованы. Именно это позволяет думать, что огнемет, от которого принял смерть Гиви, был снаряжен на Лубянке. Ее сотрудников никогда не привлекали живые бандиты - но всегда интересовали мертвые герои.
