В этом августе будет юбилей, 25 лет как фактически не стало СССР. Четверть века назад Советский Союз самоликвидировался после путча, который несколько номенклатурных чудаков (Горбачев употребил по отношению к ним более точный, но, увы, непечатный эпитет) попытались организовать своими липкими трясущимися ручонками. В результате страна из этих ручонок выпала и разбилась на куски.
Еще раньше исчез Варшавский договор, и растворилась в тумане прошлого мировая система социализма. Молодая Россия осталась одна. Сначала она этого не заметила, поскольку, во-первых, была очень занята собой, своими внутренними ощущениями. Там, внутри нее, кто-то с аппетитом делил советское наследство, а кто-то, с изумлением обнаружив, что вместе с СССР исчезли привычные средства существования, принялся судорожно искать новые. А во-вторых, поначалу было ощущение, что ничего не изменилось: был СССР – стал СНГ. Я даже помню несколько публикаций по поводу названия, мол, СНГ это как-то неблагозвучно, надо бы переименовать.
Довольно быстро стало ясно, что никого переименовывать не надо, поскольку никакого СНГ просто нет. России стало холодно, она ощутила свое одиночество и стала давать объявления. Мол, молода, на все согласна, телом обильна, нравом покладиста, но с ядерным огоньком внутри. Одним словом, «приходите свататься, я не буду прятаться».
Запад откликнулся мгновенно. В смысле быстро обратил внимание. Всерьез к России объединенный Запад отнесся лишь в конце 90-х. В 1997 году Россию приняли в G7, которая тут же, по законам арифметики превратилась в G8. Но так получилось, что принимали в «восьмерку» Россию ельцинскую, а она вскоре начала свою трансформацию в Россию путинскую.
Когда в 2008 году Путин напал на Грузию, «восьмерка» предпочла не заметить «странное» поведение одного из своих членов. Когда в 2014 году Путин украл Крым и начал войну с Украиной, масштаб «странности» был уже такой, что пришлось реагировать. Путинскую Россию пинком под зад выгнали из «восьмерки», которая вновь, по законам арифметики, вернулась в свое «семерочное» состояние.
Путин, потирая зад, стал озираться, пытаясь по своему опыту лиговской подворотни сделать правильный выбор и примкнуть к наиболее влиятельной группировке. А в это время его медийная обслуга принялась рассказывать по всем каналам, какая ничтожная компания собралась в этой G7, и как своевременно Россия оттуда…, ну, в общем, ушла.
Поскольку Запад путинскую Россию изгнал, а на Севере у нас одни белые медведи, то для создания своей шайки Путину остались Восток и Юг. И Путин стал сколачивать свою банду против «семерки» и НАТО. Сначала, еще в 2006 году, в рамках Петербургского экономического форума, была сделана попытка сколотить некое реальное объединение из того, что ранее существовало как «абстрактное множество» стран под названием БРИК (Бразилия, Россия, Индия, Китай). Политологи и экономисты так назвали четверку самых крупных «догоняющих» стран.
Путину очень хотелось, чтобы экономическая и демографическая (43% населения Земли) мощь БРИКа каким-то образом конвертировались в мощь политическую, а там недалеко и до нового военного блока, противостоящего НАТО и намного более мощного, чем почивший в бозе Варшавский договор. БРИК поначалу прирос Южно-Африканской Республикой, в связи с чем стал БРИКСом, но затем выяснилось, что сколотить экономический, а тем более политический блок из группы стран, чья общность существует лишь в головах политологов так же трудно, как создать устойчивый коллектив из одних блондинов, которых кроме цвета волос ничто другое не объединяет.
Примерно такая же судьба у другой путинской игрушки – у ШОС, который имеет один цементирующий фактор – противодействие США. Но тут возникли непреодолимые различия в интересах Китая, который видит в странах ШОС, прежде всего центрально-азиатских, перспективный рынок сбыта, и интересах России, которая хотела бы превратить ШОС в политический союз, с перспективой трансформации в союз военный по типу Варшавского договора. Никаких шансов преодолеть эти противоречия не существует, поскольку Китай намерен конкурировать с США, прежде всего, экономически, а Россию совершенно не устраивает экономическая экспансия Китая в страны постсоветской Азии.
Тут важно учесть еще одно обстоятельство. В первой лиге путинская Россия чувствовала себя как двоечник-пятиклассник на семинаре в мехмате МГУ. И дело не только в гигантском разрыве в уровнях экономик. Просто то, что «семерка» обсуждала, для восьмого ее члена, путинской России было неинтересно и не актуально. Возьмем наугад для примера пару тем саммитов «восьмерки». В 1997 году, когда Россию только приняли, «восьмерка» обсуждала: старение населения, клонирование людей, экологию и здоровье детей, транснациональную организованную преступность… Вот разве что по последней теме во власти путинской России наблюдается повышенная концентрация экспертов. Взять хоть зампреда Центробанка Торшина, который в бытность свою сенатором, как выяснила нацгвардия Испании, давал консультации главарям Таганской ОПГ. Или все руководство Следственного комитета России, которое оказалось всем составом на побегушках у вора в законе Шакро Молодого.
Но и здесь путинская Россия была бы плохим собеседником, поскольку у нее много специалистов по созданию международных ОПГ, а вот экспертов по борьбе с ними не наблюдается. «Биотехнологии», «информационные технологии», «образование», «борьба с туберкулезом» - что именно могла привнести путинская Россия в дискуссиях на эти темы с американскими, японскими или британскими экспертами?
Но и во второй лиге, оказавшись за одним столом с Китаем, Индией и Бразилией, путинская Россия неожиданно обнаружила себя отставшей и выпадающей из общего разговора. Вдруг выяснилось, что экономика этих стран растет, а экономика путинской России падает. Что зарплаты у нас вдвое ниже, чем в Китае. Что в рейтинге вузов БРИКС, наши вузы в «командном зачете» уступают не только китайским вузам, что можно было предсказать, но и вузам Индии и даже Бразилии, зато опережают университеты Южно-Африканской республики, чем можно теперь отдельно гордиться.
Все, что может предложить путинская России: нефть, газ, оружие, понты и духовность – уже совершенно не востребовано в странах первой лиги, и все меньше востребовано в странах лиги второй. Особенно, когда все пять перечисленных выше товаров предлагаются пакетом. Поэтому одинокая путинская держава усиленно ищет родственные души в третьей лиге. Мимолетная размолвка с Эрдоганом уже забыта. Эрдоган уже объявил Путина своим другом. Взаимность ему гарантирована. К этому союзу Путин пытается приплюсовать Иран и Азербайджан. В третьей лиге стран, которая состоит из диктаторских режимов, Путин, видимо, надеется на лидерство. В любом случае, ему там более комфортно, чем среди тех, кто постоянно укоряет его нарушением прав человека и международного права.
Что же касается того, что эта лига состоит из исламских стран, то ведомство Гундяева в исламе не видит конкурента, главный враг для РПЦ – «западные ценности». Правда сам Гундяев никогда не объясняет толком, почему он против «западных», то есть европейских ценностей, которые на 100% возникли на христианском фундаменте. А насчет ислама еще в 2001 году архиепископ Ташкентский и Среднеазиатский Владимир всему православному миру объяснил, что между «истинным» исламом и православием намного меньше противоречий, чем между православием и протестантизмом. Так что союз диктаторских режимов вполне может существовать, невзирая на религиозные различия.
Проблема в другом. Иран, Азербайджан и даже Турция, несмотря на ужасное положение после провалившегося путча, - все эти страны имеют внутренний ресурс развития. В путинскую Россию после Крыма и войны с Украиной встроен внутренний механизм деградации. И вскоре даже на фоне этих стран Россия будет выглядеть отсталой. Где тогда Путин будет искать себе подходящую компанию? Среди стран тропической Африки? Впрочем, будем надеяться, что к тому времени никакого путинского режима в России не будет.
