Пигмалион
Генри Хиггинс – не самый лучший из людей. Если и есть одна вещь, которую режиссер Шон Дуглас проясняет с самого начала этой новой постановки классической пьесы Джорджа Бернарда Шоу, то она заключается именно в этом. И увидев, как его играет замечательный Ник Сэндис, который практически выворачивает своего героя наизнанку, с этим трудно не согласиться.
Сэндис изображает Хиггинса предком современного «мужчины, оставшегося ребенком до седых волос». Он очень умен, тут сомнений нет, не говоря уже о том, что он чертовски остроумен, но в то же самое время он склонен к припадкам ярости. Все его предупреждают, что эксперимент по превращению бедной, косноязычной цветочницы Элизы Дулитл (Келси Бреннан) в герцогиню в лучшем случае недальновиден, а в худшем – обернется катастрофой. Но Хиггинс никого не слушает и лишь отмахивается от чужих советов.
Этот Хиггинс склонен к детским истерикам, демонстративному расхаживанию взад-вперед по комнате с засунутыми в карманы руками, словно школьник у двери директорского кабинета. Сэндис хорош собой и обладает звучным, приятным голосом, и все же его Хиггинс настолько непривлекательное человеческое существо, что рассеивает любые подозрения о том, что этот спектакль - «романтическая комедия». Кульминация пьесы, тет-а-тет между Хиггинсом и Элизой, не сводится к вопросу «да или нет», скорее, к «черт возьми, да кем он себя возомнил». В этом ему помогает Бреннан в роли Элизы, делающая пропасть между ними еще шире: она просто слишком хороша для него.
Несмотря на то, что в этой постановке нет прежней романтики, шуток здесь предостаточно. Сэндис и Бреннан очень комичны, а сцена «разоблачения» Элизы утонченно смешная. (То, как Бреннан произносит букву Н, просто восхитительно и до боли забавно). Прекрасно показал себя и выдающийся актер Дэвид Дарлоу в роли отца Элизы, простого рабочего Альфреда Дулитла, явившего собой полную противоположность окружающему его буржуазному безумию.
Постановки «Пигмалиона» подчас вольно обращаются со сценарием пьесы, в большинстве случаев урезая текст, рассчитанный на трехчасовое представление. На этот раз спектакль продлится 150 минут, что, по меркам Шоу, практически одноактная пьеса. (Будем справедливы: многие поправки предложены самим Шоу). Но создатели отважились и на другие вольности: не только убрали сцены, но и добавили свои.
Нововведение – это сцены с участием зрелой, набравшейся опыта Элизы, которую играет Аннабель Амур; именно ее воспоминания о жизни в доме Хиггинса переносят зрителя от одной сцены к другой. По мере того, как грузчики уносят декорации – с каждой сценой их становится все меньше и меньше, - Элиза поочередно вспоминает то светлые события, то печальные. Даже странно, что этот «Пигмалион» можно принять за современную постановку, несмотря на то, что свою историю он подает через призму памяти и ностальгии.
И постановка Remy Bumppo Theatre Company в изображении героев Шоу действительно кажется вполне современной. Она не расцвечивает темные тона пьесы, не романтизирует устаревшие взгляды. Она показывает Генри Хиггинса наглым, невыносимым мерзавцем, каким он на самом деле является, и дарит Элизе возможность оставить за собой последнюю шутку.
