Лилия Шевцова: Беременные революцией
Особую роль в имитации идейно-политической жизни играют "системные либералы". Они не только участвовали в возрождении в России системы личной власти, но именно они (а не силовики) являются сегодня решающей силой в обеспечении устойчивости этой системы

Дмитрий Быков: Праздник, который не всегда
Первый признак конца империи – это когда в ней не бывает праздников; последняя волна всенародного счастья была тут, кажется, связана с захватом Крыма, который осмеливались сравнивать даже с полетом Гагарина, – но праздник, на котором половина населения стыдливо опускает глаза, уже не может называться праздником

Андрей Пионтковский: Над Путиным завис меч, в ближайшие дни будет предложение по Донбассу
Владимир Путин пытается показать свое "миролюбие" в отношении Украины, чтобы спасти триллион долларов российских олигархов и чиновников, который намерены конфисковать США. При этом войска с Донбасса РФ вряд ли выведет при нынешнем главе Кремля, хотя его окружение и поймет, что это нужно делать

В России говорят на языке депрессии
О том, чем отличается красноречие Путина и Навального и почему политический язык ни купить, ни украсть нельзя, рассуждает филолог Гасан Гусейнов

Юрий Нестеренко: Плоский мир
Если вы еще не в курсе, в России, некогда гордившейся полетом Гагарина (хотя и тут гордиться особо нечем - см. мою статью «Космический позор» в №991), теперь с экранов телевизоров рассказывают населению, что Земля плоская. Пока еще, правда, эта концепция не включена в школьные учебники - хотя при таких министрах культуры и образования, как лишнехромосомный Мединский и богоносная Васильева

Антон Орехъ: Они нам не Димоны
Почему-то мы готовы поверить, что агентство Bloomberg знает про наше будущее больше, чем мы сами. Bloomberg знает, кто будет премьер-министром, и кто заменит самого Путина

Историк Миллер: шанс вырваться с периферии Россия утратила в 1917 году, и навсегда
Во вторник, 10 октября, в Тюмени в рамках проекта «Губернаторские чтения» с лекцией «История и политика: как наше настоящее и будущее связаны с нашим прошлым» выступил доктор исторических наук, профессор Европейского университета (Санкт-Петербург) и Центрально-Европейского университета (Будапешт) Алексей Миллер

Под Ярославлем двум мужчинам грозит пять лет колонии за кражу светофора
Молодые люди совершили хищение светофора, намереваясь в дальнейшем использовать табло светофора для изготовления светомузыки

Антон Орехъ: Не требуйте большего
Задача была сформулирована хитро: убийц наказать, но дело не раскрывать. И следователи с задачей справились. Вот они, убийцы, целая банда

Толкователь: Российское поколение Z: аполитичное и преданное сетевым авторитетам
Российская молодёжь аполитична, не доверят телевизору, хочет работать на себя и избегать корпоративной зависимости...

Лариса Волошина: Зачем Путину личная гвардия из боевиков Донбасса
Президент России Владимир Путин подписал указ, позволяющий использовать служащих в российской армии иностранцев в миротворческих и антитеррористических операциях за пределами РФ

Михаил Ходорковский: Бориса Немцова убила преступная группировка, узурпировавшая власть
Сегодня день рождения человека, которого нельзя поздравить, и которому нельзя пожелать долгих лет жизни, поскольку он — Борис Немцов

Месть ФСБ и личный мотив заказчика
Генпрокуроор Украины рассказал, что привело к убийству Дениса Вороненкова

В России за учебный год на уроках физкультуры погибли 211 школьников
«У нас нет информации о здоровье детей, которые приходят в школу»

Как революция 1917 года стала возможной и даже неизбежной
С приближением столетия октябрьской революции в России будет появляться все больше статей и споров об этом событии. Одни будут говорить о «государственном перевороте», тогда как другие напишут о крушении порожденных октябрем 1917 года надежд. Лично мне хотелось бы подойти к вопросу с другой стороны и проанализировать обстоятельства, которые сделали эту революцию возможной и даже неизбежной

Почему в России на самом деле не работает пропаганда
Власть и оппозиция принимают за аксиому два тезиса: первый — об эффективности любой пропаганды, второй — о несомненной эффективности пропаганды противника. Принимают небеспочвенно, но сколько в этих тезисах правды?