(Продолжение. Начало в предыдущих номерах)

Когда мне исполнилось пять лет, у нас произошло важное событие: моя добрая няня и мамина помощница Паша заявила: «На чулочной фабрике требуются ткачихи. Обеспечивают общежитием. Пока я ещё не старая, хочу поработать на производстве». «А когда получу комнату, - пообещала она,- буду приходить к вам в гости». Я со слезами убежал во двор. Как родители ни уговаривали Пашу остаться, она была неумолима, поступила на чулочную фабрику имени Кутузова, где когда-то работала моя мама. Но Паша сдержала свое слово: по выходным приходила к нам на обед.

Я давно мечтал о собаке. Наконец, уговорил папу: он принес с базара беспородного, лохматого и очень смешного щенка. Я его назвал Тобиком. Мама ему постелила в углу шерстяную тряпку, рядом поставила мисочку для молока, а меня обязала трижды в день выводить щенка во двор. Сначала на новом месте он тихо скулил, но скоро мы с Тобиком подружились, я его кормил, выгуливал.

Работающие родители считали, что для ведения хозяйства в доме и, чтоб я с собачкой не оставался без просмотра, нужна прислуга. Кто-то из соседей привёл к нам одинокую старушку-украинку. Она согласилась. Откуда она пришла, я не знал, только сказала, что её зовут Фёдоровна. С её приходом в нашей квартире всё изменилось. Фёдоровна убирала, гладила и неукоснительно следила за чистотой и порядком. Нам с Женечкой нередко «доставалось» от неё за «погрешности» в одежде и обуви. А лохматого Тобика она безжалостно гоняла по квартире за его белоснежную шерсть, которую находила повсюду. На базар и в магазины ходил по-прежнему отец, а Фёдоровна варила еду, накрывала на стол и следила за экономным расходованием продуктов. Однажды она пожаловалась маме, что Женечка (десятиклассница!) вечером самостоятельно открыла буфет, взяла оттуда банку вишневого варенья и столовыми ложками начала его есть. Мама, посмеявшись, сказала: «И пусть кушает, на здоровье!».

В начале 1939 года радио сообщило, что в Испании защитники Республики потерпели поражение от фашистов генерала Франко. Об этом с большой досадой говорили все. Тогда я впервые услышал от Жени стихотворение Михаила Светлова «Гренада».

Одним зимним днем, когда на дворе лютовал мороз и детский сад по этой причине не работал, я зашел в гости к соседке, тете Гисе. Маленькая, горбатенькая, одинокая еврейская женщина с огромной симпатией относилась ко мне и маме. Чтобы скрасить свое одиночество, она по вечерам играла себе на гитаре и тихо напевала старинные русские романсы. Я любил приходить к ней послушать ее душевное пение, побеседовать. Тетя Гися предложила чаю. Вдруг радио, прервав текущую передачу, сообщило, что после продолжительной болезни скончалась верный друг и соратник Владимира Ильича Ленина, член Верховного Совета СССР Надежда Константиновна Крупская. Заиграла траурная музыка. Стало так грустно, что я заплакал: ведь сколько хорошего слышал о Надежде Константиновне. Она много помогала школам, а в 20-х годах организовала общество «Друг детей», в котором работала мама. Тетя Гися сказала: «Когда Ленин умер, за ним ушли настоящие революционеры. Кто умер от болезней, а других расстреляли… Сталин не любил Крупскую… Жалко её».

 На «Шведской могиле»

Помню жаркое лето 1939 года и торжества по поводу 230-летия Полтавской битвы. Воскресным утром родители нарядили меня, шестилетнего пацана, и я впервые вместо панамки отдел подаренную мамой пилотку-«испанку». Их с особым шиком носили городские мальчишки и девчонки. Наша семья в кузове заполненного людьми грузовика, украшенного кумачовым лозунгом, поехала на окраину города к «Шведской могиле» (так называлось поле сражения между русскими войсками и шведской армией). Остановились вблизи окруженного толпой большого кургана, на котором высился огромный каменный крест. Гремела музыка. Отец потянул меня поближе к кургану, где шёл митинг. А мама мне объяснила: «Этот курган и крест находится на месте братской могилы павших в сражении воинов русской армии. Внутри кургана - склеп. Там - боевые знамена и мраморные доски со списками полков, участвовавших в Полтавской битве. А вон там, - мама показала рукой на широкое поле, - другой памятник. В честь погибших в битве шведов…».

Во мне рано проявилось еврейское свойство, если услышанное или увиденное не вязалось с моим понятием, задавать вопросы. И я серьёзно спросил маму:

- Почему поставили памятник шведам? Вед они же были нашими врагами?

-Да, врагами, но русская армия их разбила, а сильный победитель должен уважать побежденных противников. - И тут же уточнила,- памятник шведам, как и этот, установили давно, еще при царе …

Намного позже до меня дошел смысл тех маминых слов. В том возрасте и условиях того бесчеловечного сталинского времени я не мог в полной мере их осознать. Но они на всю жизнь остались для меня уроком великодушия и гуманизма.

…На безоблачном небе нещадно палило солнце. Было шумно от нескончаемых речей на праздничной трибуне и бравурной музыки военного оркестра. С трудом нам удалось вырваться из толпы и на крестьянской подводе добраться до города.

Дружба СССР с Германией

Дома за ужином папа прочитал в газете новость: заключён Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом. А через несколько дней по радио мы услыхали речь Молотова, который сказал, что «этот исторический Договор дружбы служит интересам всего мира». Все в городе начали интересоваться политикой. О дружбе с немцами мы читали в газетах и слушали по радио. А 1 сентября 1939 года, когда немецкие войска вторглись в Польшу, Англия и Франция объявили войну Германии. Что эта война станет Второй мировой никто и представить не мог. В детском саду мы пели «От тайги до британских морей Красная Армия всех сильней…». Когда я с родителями смотрел фильм «Если завтра война…», был уверен, что нашей армии никто не страшен, и она всех победит.

17 сентября, Красная Армия, начав, как писали газеты, «освободительный поход» в Западную Украину и Западную Белоруссию, с востока вошла в Польшу. Но Полтава продолжала жить мирной жизнью. По вечерам Корпусный сад и центральные улицы были заполнены гуляющими людьми. Из радиол, выставленных в окнах ресторана и кафе, Леонид Утёсов пел «Легко на сердце от жизни веселой», Клавдия Шульженко- «Эх, Андрюша, нам ли быть в печали…», а Марк Бернес заверял, что «любимый город может спать спокойно». Но вскоре спокойствие в Полтаве было нарушено беженцами из «освобожденных городов и районов Польши. С узлами, корзинами, чемоданами они высадились на Киевском вокзале, а потом появились на улицах. Большинство из них говорили на идиш.

- Почему они убежали из своих домов? Ведь Сталин с Гитлером заключил договор о мире и дружбе, а Красная Армия освободила от панской Польши Западную Украину и Западную Белоруссию? - спросил я маму.

-Гитлер не любит евреев, и они бежали, опасаясь репрессий, - ответила мама.

-Почему же Сталин не защитил евреев?

Мама ничего не ответила. Только с непонятной тревогой глянула на меня…

В морозный день 21 декабря 1939 года страна отмечала пятидесятилетие Сталина. На здании детсада был вывешен красный флаг, а во всех комнатах развешаны увитые красными лентами портреты вождя. На праздничном утреннике толстая, как бочка, заведующая прочитала доклад о жизни «лучшего друга детей». Потом начался концерт. Мы хором пели:

Сталин - наша слава боевая,

Сталин - нашей юности полёт.

С песнями борясь и побеждая,

Наш народ за Сталиным идет.

Девочки в национальных костюмах исполняли украинские, русские, узбекские и грузинские танцы. Мальчик из средней группы жалобно пропел любимую песню Сталина «Сулико», а я прочитал стихотворение, которое заканчивалось словами:

И звезды сильней заблистали,

И кровь ускоряет свой бег,

И смотрит с улыбкой Сталин –

Советский простой человек.

За чтение меня наградили почтовой открыткой с фотографией и автографом вождя. Запомнился и праздничный обед: куриный суп с галушками, котлетки, а на третье - компот с такими вкусными пончиками, которых мы раньше не ели.

До Нового года передачи радио и все газеты были заполнены поздравлениями со всей страны и из-за рубежа «дорогому Иосифу Виссарионовичу». Сталина поздравил и его друг Адольф Гитлер. А юбиляр поблагодарил фюрера фашистской Германии за поздравление и заверил о «дружбе германского и советского народов, скрепленной кровью». 

Продолжение следует.