Именно так. Не больше и не меньше. С чего это вдруг о Киссинджере? А хотя бы с того, что недавно вышла его новая книга, которая так и называется «Мировой порядок». Книга вошла в список бестселлеров, который еженедельно публикует газета «New York Times». Книга эта весьма внушительных размеров, и я с ней понемногу ознакамливаюсь. Но не смогла удержаться от искушения встретиться 2 октября сего года с историческим персонажем, хоть и не лицом к лицу, но все же в одном зале. Мероприятие состоялось в стенах знакового манхэттенского учреждения, 92 Street Y, куда приглашаются знаменитые писатели, музыканты. Там проводятся интересные семинары, концерты, словом, есть на кого посмотреть, кого послушать и ума набраться.
Перед входом в здание стояло несколько человек с самодельными плакатами. Молодой человек интеллигентного вида держал плакат, призывающий судить героя встречи как военного преступника. На другом - осуждалась вся «американская военщина». За что? А за все! Удержавшись от корреспондентского зуда – желания вступить в диалог с авторами плакатов – я проследовала в фойе, где мои сумки бегло осмотрели на предмет, не завалялось ли там какое-либо оружие с прошлого раза, и пропустили в зал.
Беседу вел Ричард Хаас, Президент Совета по иностранным отношениям, автор тринадцати книг, только одна из которых не посвящена иностранной политике Америки. Он был специальным советником при Джордже Буше-младшем и помощником Колина Пауэлла, когда тот пребывал в должности госcекретаря. Зал был полон. Похоже, интерес к человеку, оказавшему влияние на ход мировой истории, смею надеяться, не скоро угаснет. Генри Киссинджеру 91 год, но он и по сию пору – фигура, вызывающая и ненависть, и уважение, граничащее с гордостью, в чем я тоже удостоверилась, если судить по тому теплу, с которым его приветствовали перед началом выступления, предварительно перечислив самые значимые регалии и заслуги. Вкратце напомню тем, кто подзабыл, что он был госсекретарем при Ричарде Никсоне, а до этого главным политическим советником президента, фактически подменив собою весь госдепартамент. Собственно потому его и назначили Госсекретарем, что он выполнял эти обязанности де-факто до того, как приступил к ним де-юре. За работу над парижскими соглашениями по Вьетнаму Генри Киссинджер удостоился Нобелевской премии мира. Именно Генри Киссинджер подготовил почву для исторической поездки Никсона в Китай, давшей начало отношениям сотрудничества между двумя странами. Он сыграл лидирующую роль в разрядке напряженности с Советским Союзом, и в подписании договора об ограничении стратегических вооружений, а также в предотвращении лобового столкновения между Америкой и Советским Союзом во время войны Судного дня. Да и после того, как Киссинджер ушел со своего поста, он продолжал оказывать влияние на американскую внешнюю политику при Рейгане и Буше, возглавляя Американскую межпартийную комиссию по Центральной Америке и Президентский консультативный совет по иностранной разведке.
Беженец из Германии в 1938 г., выучивший английский в пятнадцатилетнем возрасте, в двадцать лет сражавшийся с фашизмом на земле, где он вырос, в 1947 г. он был принят в Гарвардский университет. Заканчивая университет, он написал работу на 383 стр. о смысле истории. В результате университет принял так называемое «правило Киссинджера», ограничивающее будущих выпускников объемом диссертации в три раза короче той, которую осилил наш молодой политолог. Итак, вопреки первоначальным планам стать бухгалтером или химиком, молодой Генри Киссинджер заделался академическим ученым. Защитил докторскую диссертацию, опубликовал книгу о ядерном вооружении и... привлек внимание вице-президента Ричарда Никсона, который переманил кабинетного ученого в Вашингтон.
Внешне Киссинджер – полный седой господин небольшого роста, обладатель глубокого баса, который был слышен во всех концах зала благодаря отличной акустике. Внутренне – политический прагматик. Когда-то на него оказала большое влияние фигура выдающегося австрийского дипломата начала 19 века Меттерниха. Он придерживается убеждения, что даже не вполне справедливый мировой порядок предпочтительнее революций и хаоса. Чувствовалось, что Киссинджер не особо высокого мнения о нынешней американской политике на Ближнем Востоке. В частности, он сказал, что полностью был бы против того, что США сделали с Ливией. «Любовь к демократии в генетическом коде у американцев», – сказал он. Поэтому предполагалось, что избавление от диктатора приведет к торжеству демократии. В реальности все гораздо сложнее. На Ближнем Востоке идет постоянная борьба: а) против существующих режимов; б) между секулярными и религиозными группами населения; в) между различными направлениями ислама, главным образом между суннитами и шиитами; г) между различными кланами и национальностями. Государственность на Ближнем Востоке, созданная европейскими державами, исходила из примата сложившегося равновесия сил в регионе, но не принимала в расчет границ компактного проживания этнических групп. Киссинджер выразил надежду, что после того как все стороны истощат друг друга, возникнет подобие некоего порядка. Он сравнил нынешнюю ситуацию с тридцатилетней войной в Европе, результатом которой после подписания Вестфальского мирного договора в 1648 г. возобладал порядок, основанный на балансе сил,.
Status quo в Восточной Европе до недавнего времени казался незыблемым и не внушал никаких опасений. Киссинджер напомнил, что Россия всегда была амбивалентна относительно Запада, с одной стороны желая быть интегрированной в него, с другой, заявляя о своем особом «суверенном» пути. Не прошли бесследно и триста лет имперской традиции, одной из характерных черт которой были отношения патронажа между Россией и Украиной. На вопрос о намерениях нынешней России разрушить существующий европейский порядок Киссинджер ответил, что Россия сегодня недостаточно сильна для этого. Нынешняя ситуация в Европе напомнила ему положение перед Первой Мировой войной, когда все стороны конфликта были уверены в своей правоте и воспринимали себя рациональными игроками, а между тем конфликт ширился по линии эскалации.
Был задан вопрос о кибербезопасности. Киссинджер признался, что он не эксперт по части кибертехнологии, но ... и тут он вызвал смех в зале... он размышлял над этой проблемой. В отличие от ядерного удара («не то, чтобы я ностальгировал по ядерному оружию», – заметил он, и зал рассмеялся повторно), но в случае компьютерной атаки государство лишено возможности ответного удара, так как не знает, кто противник. Ни одно правительство не признается, что замешано в хакерских атаках. Небольшая страна может нанести существенный урон банковской системе мощного государства, при этом не опасаясь за последствия.
Мне понравилось высказывание Киссинджера относительно Китая. «Американцы думают, что для каждой проблемы существует решение, китайцы – что каждое решение влечет за собой проблемы». На вопрос относительно полезности ООН в установлении мирового порядка осторожный Киссинджер ответил, что в некоторых категориях ООН является важным фактором и обеспечивает практические решения в некоторых технических областях. Судя по его ответу, особо уповать на ООН не стоит.
Ведущий встречи Ричард Хаас затронул также и израильско-палестинский конфликт. На это Киссинджер сказал, что конфликт может быть разрешен лишь тогда, когда во главе палестинского руководства будут стоять умеренные лидеры, но такого не допустят остальные арабские страны. Иными словами, в лучшем случае нескоро! Если воспользоваться китайской логикой, если б такое решение возникло, оно привело бы к целому ряду новых проблем (но это уже мой комментарий, как вы догадались).
В заключение Киссинджер ну никак не мог обойти роли США в мировом порядке 21 века. Америке не следует отказываться от лидерской роли, но при этом надо четко ответить на ряд вопросов, касающихся целей и условий, при которых вмешательство необходимо, а также стремиться к обретению союзников, разделяющих ценности и концепцию мирового порядка.
Не могу не восхититься: Киссинджер – это голова!
