Беглый российский банкир Георгий Беджамов привык жить на широкую ногу, однако пришло время быть скромнее. Так решил лондонский судья и ограничил траты экс-акционера лопнувшего Внешпромбанка суммой в 100 тысяч долларов в месяц.
Активы Беджамова заморожены в ожидании тяжбы с банком. Однако как всегда в таких случаях, суд разрешает тратить на личные нужды сумму, которая позволит человеку не менять образ жизни. Беджамов оценил ее в 100 тысяч долларов в неделю. Судья не согласился и подробно описал, почему.
Внешпромбанк судится с Беджамовым в Лондоне в надежде взыскать пропавшие 1,8 млрд долларов. В банке держали деньги крупные бизнесмены, чиновники и их семьи, а также госорганы, и его крах в 2016 году оказался резонансным эпизодом "банковской чистки" в России.
Сестра Беджамова, экс-глава банка Лариса Маркус признала себя виновной в хищениях и получила 8,5 лет тюрьмы. Сам Беджамов сначала скрывался от следователей в Монако, а потом уехал в Великобританию, где попросил убежища. Он говорит, что ничего не похищал, а обвинения надуманные.
Решение судьи лондонского Высокого суда Милвина Джармана должно окрылить российских охотников за активами беглых банкиров и бизнесменов, осевших в Лондоне. Конкурсные управляющие фактически получили возможность портить им кровь, не дожидаясь завершения многолетних коммерческих тяжб и бесперспективных судов об экстрадиции. И заодно уберечь от растраты активы, на которые они в случае успеха хотят обратить взыскание.
С другой стороны, решение устанавливает новый золотой стандарт - примерную оценку стоимости жизни в Лондоне для усредненного российского предпринимателя.
Конечно, в каждом отдельном случае суд будет определять, какой образ жизни является привычным для человека, однако отправная точка не помешает. В этом деле все началось с 10 тысяч фунтов (12,5 тыс. долларов) в неделю плюс аренда квартиры - и сумма эта была взята из других подобных решений о заморозке активов. Позже Беджамов посчитал повнимательнее, понял, что не хватает, и попросил поднять лимит.
Судья согласился. Но лишь частично.
На что не хватает Беджамову
В России Беджамов имел 2,5 млн долларов дохода в год и состояние в полмиллиарда долларов. У суда он просил разрешить ему тратить 4,7 млн в год.
Деньги ему нужны на жизнь и оплату жилья. Он снимает пентхаус на шикарной Парк-Лейн в Лондоне за 75 тыс. долларов в месяц и хочет платить 85 тыс. в месяц за аренду квартиры в Монако, где живет его семья.
Жизнь тоже обходится недешево. Суду он представил примерную месячную смету: больше 60 тыс. долларов на охрану себе и родным, почти 20 тыс. на одежду, примерно по три тысячи на консьержа, парикмахера и гольф-клуб. Плюс еда, повар, шофер и карманные тысячи детям. И 25 тыс. долларов на представительские расходы.
Поскольку никаких доказательств дохода за время эмиграции в 2015 году Беджамов суду не представил, судья исходил из того, что он живет, продавая активы. Те самые, за которыми и охотится российский Внешторгбанк от имени своего конкурсного управляющего - государственного агентства по страхованию вкладов (АСВ) и совместно с "А1", инвестиционным подразделением "Альфа-банка".
Опасаясь, что Беджамов такими темпами все потратит еще до того, как дело будет рассмотрено по существу через пару лет, банк просил фактически посадить банкира на сухари: пусть живет на 50 тысяч долларов в месяц.
Юристы Беджамова не согласились. Поскольку это не имущественный спор, он волен расходовать столько, сколько привык, даже если деньги закончатся до суда, объяснили они свою позицию.
Тратить нельзя экономить
Судья напомнил, что приказ о заморозке активов не должен создавать неудобств для человека, против которого он выписан, но признал, что московскую жизнь Беджамова нельзя считать отправной точкой для оценки его текущих потребностей, а тем более неразумно удваивать эту сумму. Напротив, пришло время умеренности.
"По моему мнению, ему пришлось бы несколько урезать текущие расходы, даже если бы его активы не были заморожены, - говорится в решении. - Я разрешил ему тратить примерно половину той суммы, на которую он жил до 2015 года, и полагаю, что это обоснованная цифра с учетом драматической перемены в обстоятельствах".
Из пентхауса, скорее всего, придется выезжать. Беджамов снял его в 2016 году, когда он только перебрался в Лондон и рассчитывал заработать, занимаясь бизнесом. Однако никаких свидетельств и результатов предпринимательской деятельности судье представлено не было.
"В свете этих обстоятельств мне представляется маловероятным, что ему по карману такая аренда даже без учета заморозки активов", - постановил судья.
По той же причине он счел необоснованными представительские расходы на развлечение бизнес-партнеров. А некоторые заявленные траты вообще назвал оторванными от реальности - например, штрафы за парковку, собранные на лондонских улицах личным шофером Беджамова.
Кроме того, он фактически запретил выходить за установленные рамки личных расходов, залезая в долги в расчете на то, что позже суд разрешит траты сверх лимита для погашения этих обязательств. Судья признал только те долги Беджамова, которые образовались до заморозки активов в марте 2019 года и только в том случае, если доказательства их наличия устраивают противоположную сторону спора - Внешторгбанк.
Остальное можно возвращать только из денег, отпущенных на текущие расходы.
Эти средства поступают со специального счета, на который были перечислены доходы от продажи доли Беджамова в швейцарской гостинице. Суд разрешил эту сделку, чтобы у неработающего Беджамова были средства к существованию. В этой кубышке осталось около 18 млн долларов. Помимо текущих расходов в 100 тыс. долларов в месяц Беджамов может тратить их на юристов и лечение.
В суде его сторона приводила доказательства того, что Беджамов может позволить себе роскошную жизнь. Он указал квартиру в фешенебельной лондонской Белгравии, более 3 млн долларов в швейцарском банке, ожидаемый доход в 40-45 млн долларов от коммерческой тяжбы в США и долю в винном баре в Монако.
Однако судья принял встречные аргументы банка: текущая стоимость квартиры ниже суммы краткосрочного кредита на ее покупку, деньги в Швейцарии заморожены в ожидании исхода судебных разбирательств, а детали американской тяжбы настолько скудны, что оценить ее исход не представляется возможным.
Алексей Калмыков
